Наказание по закону гор

Подход к этому месту был единственный — снизу от дороги по ущелью. Сверху войти в него было возможно только в Грузии, но проход по низу на нашей стороне был полностью перекрыт пограничниками.

Если бы кто-то пожелал пройти на нашу территорию по траверсу двух боковых хребтов, то я первым не постеснялся бы назвать такого человека сумасшедшим. Днем там, конечно, можно идти. Но чтобы проникнуть на российскую территорию хотя бы до места, где будет устроен наш лагерь, придется передвигаться двое суток.

Я по себе знаю, что такое переход по траверсу хребта, и потому говорю уверенно, что бандитам это не под силу. Они просто замерзнут ночами, когда идти будет невозможно. Если эти герои решат шагать и в темноте, то наверняка свалятся в какую-нибудь пропасть.

Да и на хребты, как говорила карта, прорываться требовалось с боем, потому что там стояли посты Хушетского погранотряда. Я слышал, что бойцы там очень хорошо подготовлены.

О попытке такого прорыва стало бы быстро известно. Меня обязательно успели бы предупредить об этом. Да и не удалась бы она. До позиции пограничников бандитам пришлось бы прыгать по минному полю, потом они попали бы под пулеметные и автоматные очереди.

Оставался только один путь. Тот самый, которым мы должны были пройти к месту разбивки лагеря. После этого путь захода можно было бы и заминировать, выставить две-три «ведьмы» в самом узком месте.

Так на армейском жаргоне называется выпрыгивающая мина кругового поражения ОЗМ‐72. Она была принята на вооружение довольно давно, еще в 1973 году. Но эта жуткая штуковина до сих пор проявляет себя как самая надежная из всех типов противопехотных мин. Она имеет две тысячи четыреста поражающих элементов в виде роликов или шариков. Радиус сплошного поражения составляет двадцать пять метров.

При условии, что мины будут поставлены в замкнутую цепь, двух или трех штук окажется достаточно для того, чтобы практически покончить с любой бандой. По крайней мере, она понесет такие потери, что утратит боеспособность. Потом с помощью тепловизионных камер беспилотников можно будет отыскать тех негодяев, которые попытаются скрыться.

Это все было просчитано офицерами оперативного отдела с учетом всех, даже самых крайних, совершенно невероятных случайностей. Допустим, банда смогла пройти через заградительный участок, что само по себе практически невозможно. На этот случай планом предусматривалось наличие постоянного караульного поста наблюдения с обязательным присутствием там одного из снайперов взвода.

Сам он вести постоянное наблюдение не должен. Для этого я обязан буду выделить отдельных солдат, которые станут сменять друг друга через каждые два часа. Медицинские светила просчитали, что человек способен предельно концентрировать свое внимание именно столько времени, не больше. В дальнейшем оно уже рассеивается.

Все это я прочитал в сопроводительной записке, согласно махнул рукой и заявил:

— Ладно, уломали. Пусть будет по-вашему, господа капитаны.

— Давай свой планшетник! — потребовал капитан Редькин.

Я безропотно сделал это.

Конечно, перебросить данные можно и через систему связи, как чаще всего и делается, с одного планшетника на другой. Но капитан Редькин не хотел делать лишнюю работу. Он приготовил USB-кабель, через который передал сведения напрямую со своего компьютера. Так гораздо быстрее и надежнее.

Тем не менее результат я все же проверил. Все было получено в полном объеме.

Глава десятая

Шабкат получил в руки свой мобильник и сразу успокоился. Одно только обстоятельство вызывало у Шабката недоумение. Каким образом он мог выронить телефон рядом с калиткой? Шабкат никогда в жизни не терял ничего из этого кармана, хотя тот и был не особенно глубоким. А тут нате вам! Посеял и не заметил.

— А ты вот, внучок, на невиновного человека подумал, — укорил его дед Абдул-Азиз. — Так никогда нельзя делать, Шабкат. Это не по-мужски. Тем более что у человека такое тяжелое прошлое. А ты его обвинить был готов. Он понял бы, что старый груз так за ним и тянется.

Старый Абдул-Азиз вмешался в раздумья внука совсем не вовремя, сбил его с мысли. Шабкат вспоминал все свои автоматические движения, пытался сообразить, как и когда мог уронить мобильник. Кажется, какая-то идея на этот счет промелькнула в его голове, но дед выбил ее оттуда. Теперь эта мысль не вернется. Проверено многократно. Уже не вспомнишь, сколько ни старайся.

От укоров деда Шабкату стало как-то не по себе. Он вспомнил, как ему высказывала претензии за дела Латифа вдова хозяина магазина Нияза Рамазанова, убитого бандитами. Тогда Шабкату было обидно слушать эти несправедливые слова.

Наверное, точно так же чувствовал бы себя Лачин. Ему было бы даже вдвойне неприятно, потому что он все же имел куда более непосредственное отношение к уголовному миру, чем Шабкат — к делам двоюродного брата. Да, лучше всегда сначала разобраться и только потом обвинять, имея основания на это.