Нахалка на его голову

Почему она так подозрительно на меня смотрит? Я вскочила с кровати и принялась отыскивать какую-то одежду поприличнее, чтобы снять, наконец-то это уродское платье и чтобы спрятать бегающие глаза, конечно. Пока рылась в вещах, нарочито беззаботно болтала:

- Там просто вчера никто не захотел на площадку возвращаться, вот нашему безопаснику и пришлось. Сказал, ему по пути.

- А ему было по пути?

- Что? Откуда… откуда мне знать?

- Хм, ладно. И в какой больнице ты была?

- Та я не помню вовсе. Меня же тошнило, рвало во все стороны, всё летело, бррр. В общем, не отразила.

- Наверное, в ближайшей Красиловской, там как раз хорошее токсикологическое отделение.

- Да, точно, наверное. – Я готова была на всё согласиться, лишь бы она отстала.

- Здание из красного кирпича с ярко-зелёным резным забором, если увидишь, не забудешь. Если ты действительно там была, то точно запомнила бы.

- Да, помню! Такой необычный забор, я ещё подумала – откуда такой в больнице, что за нелепость, смешно да?

Натянуто рассмеялась. За спиной было странно тихо. Оглянулась и встретилась с печальным взглядом Нади. Соседка покачала головой:

- Арина, никакой Красиловской больницы не существует. Я её придумала только что. Ты провела ночь с Ветровым, да?

Щёки вспыхнули, голос дрогнул, но я упрямо повторила:

- Нет, я провела ночь в больнице. Просто не помню, в какой.

- Да брось. – Надя покачала головой. - Я же вижу, что ты обманываешь. Я никому не скажу, не переживай, знаю ведь, чем тебе это грозит по контракту. Но… Арина, ты хоть что-нибудь о нём знаешь?

И было что-то в её взгляде настолько жалостливое, что пунцовая краска моментально начала сходить с лица, оставляя после себя смертельную бледность. То стрёмное чувство, когда кто-то знает что-то плохое, а ты ещё находишься в блаженном неведении, но правда надвигается неотвратимо, и вот-вот обвалится на тебя, словно бетонная плита. Надя правильно поняла моё молчание, но на всякий случай повторила:

- Арина, ты знаешь об этом мужчине хотя бы что-то, кроме его имени и фамилии? – Я промолчала и опустила глаза. - Так я и думала.

Надя провела рукой по волосам и раздражённо бросила, словно себе самой:

- Надо было тебе сразу сказать, зачем я молчала? Деликатная идиотка! Привыкла не лезть не в своё дело. Но у вас ведь давно началось! Видела, как ты наряжалась тогда для него. И как он смотрел на тебя тем вечером, когда я случайно вышла попить. И вчера. А когда ты исчезла – на нём лица не было. – Надя принялась листать что-то в смартфоне, и вдруг её лицо озарилось. - Ах вот, чего он разозлился! Увидел у меня в телефоне профиль Юли, ну и жираф же я, только сейчас сообразила!

- О чём ты? – Я нахмурилась, ещё острее чувствуя, как приближается нечто ужасное. - Какая ещё Юля?

- Его жена. Арина, Ветров женат, у них маленький ребёнок есть, девочка.

- Нет. – Уверенно покачала головой, не замечая, как из рук валятся вещи. – Нет. Не может этого быть, я не верю. Ты всё врёшь.

- Это я вру? Сама посмотри. На, держи.

Я не хотела брать её телефон, не хотела! Потому что уже поняла – не врёт. Я не хотела смотреть, я предпочла бы не знать! Потому что правда была слишком убийственной. Скелеты из шкафа Влада посыпались на меня, нещадно калеча и разламывая на кусочки. Надя прошептала:

- Вниз листай. На последних фото его почти нет.

С экрана на меня смотрела красивая женщина. Высокая, стройная, с длинными тёмными волосами, отливающими дорогим блеском, ярко накрашенными пухлыми губами, точёными скулами. На всех фото – неизменные каблуки и коктейльные платья. Дорогие украшения, идеальный маникюр и надменный взгляд хозяйки жизни. Поставь нас рядом – меня и не заметит никто. Влад в безупречном смокинге смотрелся рядом с ней гармонично. Про таких говорят – идеальная пара, как с картинки. А вот они втроём с каким-то мужчиной, чьё лицо мне смутно знакомо. Надя сказала:

- Это Зимин, наш продюсер. Отец Юли.

Шах и мат, Арина.

Везде, где они были вместе, её взгляд менялся с надменного на подобострастный. Фото с какого-то мероприятия. Влад целует её в висок, она довольно улыбается. Влад приобнимает её за талию, она прижимается к нему всем телом. А это с какой-то фотосессии… семейной. Какая милая девочка с косичками. Сколько ей? Два? Три? Ямочки на пухлых щёчках, розовое платье как у принцессы, забавные крылышки.

Включилось видео, где Влад подбрасывает её наверх и ловит, а малышка заливисто хохочет. Семейная идиллия, и только.

На экран упали прозрачные капли, и я только сейчас поняла, что плачу. Надя мягко, но уверенно забрала из моих одеревеневших пальцев телефон и обняла. Слёзы лились нескончаемым потоком, хотелось закричать в голос и крушить всё вокруг, но я лишь тряслась мелкой дрожью, сдерживаясь впервые в жизни, запирая эмоции глубоко внутри.

- Прости, что не сказала раньше. – Прошептала Надя, гладя по голове. – Я же не знала, что он окажется таким козлом. Думала, отошьёт тебя, и на этом всё кончится.

Не думать. Не думать об этом больше. Иначе сойду с ума. Иначе меня разорвёт от горя. И так внутри там, где сердце – кипящая лава, словно что-то сгорает дотла.