Нал и нло

Велехов. Вы, ребята, сначала разберитесь между собой, кто там у вас умер! Если вам деньги нужны — я и так дам! Это у вас, что, семейный бизнес такой: из меня слезу вышибать?!

Петровна. Вот уж мне твоей слезы не нужно! А умру — обо мне есть кому печалиться. Обо мне Роза вспомнит и Моника! И достаточно мне! А внученьку свою я в люди выведу! Пока не выучу внучку — буду жить! Буду жить!

Велехов. Нет, милая! Ты — покойница! Каштанов мне сказал: ты умерла!

Петровна. Кто?! Я умерла?! Я не умерла!.. И не умру!

Велехов. Каштанов просил у меня деньги на твои похороны! И не сто долларов — побольше! Я дал! Теперь ты с неба сошла, говоришь, умирает Каштанов. Вы друг друга за мой счет похоронить решили?! Не пойму!..

Петровна. Про что ты Боря? Это ты у нас покойник! Мне сказали, тебя недавно похоронили!

Велехов. Да нет, ребята! Меня пока рановато!

Петровна. Такую горючую я слезу пролила! Мне про тебя сказали, что прокуроры тебя убили!

Велехов. Что, что?

Петровна. Нашли тебя с дыркой в голове в кабинете! Потом было следствие, и постановили — что ты сам застрелился. Это мне сказал московский адвокат.

Велехов. Какой адвокат?

Петровна. А может ты его и знаешь: фамилия его Горкий…

Велехов. Знаю. Звали его Максим.

Петровна. Фамилия — Горкий! Без мягкого знака! Не Горький, не Алеша Пешков, который с бурлаками кашу варил — а Горкий. Писатель, он, помнишь, был с длинными усами, а этот без усов. Но все законы знает. Я ему не верила поначалу, тоже путала с писателем… Так вот он мне сказал: умер ты и наследство твое рвут на части шакалы-прокуроры… А мы с Каштановым учредители. Ты главный учредитель, и мы тоже учредители, и теперь имеем право что-то получить. Но мне твоих денег не надо. Я хочу свои кровные вернуть

Велехов. Слушай! Покойница! Тебе врач не нужен?!

Петровна. Да не я, а ты покойник! В документах написано, что ты покойник! А почему я документам верить не должна? — там печати стоят! Я поверила. А то, что я покойница, нигде не написано! И защитник мне сказал, что ты нам остался должен вообще миллионы… Он у меня все деньги, что у меня были, взял за консультацию…

Велехов. Стоп! Говори по порядку! Что за документы?

Петровна. Есть у меня, Боренька, бумаги — в них все подробно описано. Документы эти всегда при мне. Я их даже в полеты беру. Вот тут у меня под сердцем пояс чести. Раньше в нем были деньги, а теперь только эти документы. Сейчас… Вот они… (Достает, перелистывает бумаги.) Что в этих документах изложено… Ты мне скажи: верить мне этому или нет?.. Получается… что в итоге оказалось… что двум остальным учредителям фирмы «НАЛ» ты задолжал сумму…

Велехов. Какой, какой фирмы?

Петровна

. Нашей с тобой совместной фирмы «НАЛ».

Молчание.

«НАЛ» — это ее короткое название, длинное — вот тут в документах написано: «Новая аналитическая логика».

Велехов. Лида, видимо, женщинам летать нехорошо.

Петровна. А я не в ступе — я на скамеечке сижу, на скамеечке.

Велехов. У тебя как с мозгами?

Петровна. Мозги не выдуло, не беспокойся. У меня мозги от полетов только крепче стали. Я не хочу твоих денег. Мне бы свои вернуть! Ты, к тому же, еще и живой оказался. Слава Богу, конечно. Живи! Но как мне быть? Я понять должна: учредитель я или нет… умер ты или нет!

Велехов. Стоп! Бредятина какая-то!

Петровна. Кругом, кругом бредятина. Перемешано, запутано! Никто ни за что не отвечает! Видишь, меня, оказывается, собственный муж уже похоронил, а я живу и песни пою!

Велехов. Дай-ка посмотреть документы…

Петровна передает бумаги, Велехов перелистывает их.

Велехов. Кто, говоришь, адвокат?

Петровна. Горкий. Он молодой, но теперь старых защитников-то и нету почти. Я за эти бумажечки немало ему уплатила. Сумма для тебя, конечно, никакая — ерунда, а моя Моника — ветеран уже…

Велехов. Какая Моника?

Петровна. Корова.

Велехов еще какое-то время изучает бумаги.

Велехов. Подожди с коровой. Где он обитает этот, который не бурлак?

Петровна. Не знаю. Каштанов его нашел. Так Каштанов все запутал, гад! Не знаю: как ему теперь верить, как с ним жить!

Велехов. Вы все в той же деревне?

Петровна. В Париж пока не переехали. Для меня большая проблема: не решила, где в Париже буду Монику и Розу пасти.

Велехов. Есть там Елисейские поля.

Петровна. А! Действительно! Что же это я? И название хорошее. Елисей — хорошее имя, доброе.

Велехов. Каштанов где?

Петровна. Да что бы он провалился этот Каштанов!

Велехов. Где он?

Петровна. Пока в той же деревне находится. Но теперь все! Не могу больше его терпеть! Вот явлюсь домой — я ему вопрос задам, на каком я свете, на этом или на том?

Велехов. Номер дома?

Петровна. Семь. Напротив колодца.