Налетчики

Сыщики узнали, что в дом к Иванову под вечер заявились трое и представились милиционерами. Один был рыжебородый, с ним молодая черненькая симпатичная женщина и еще один, внешность которого Иванов-младший описать не мог, ничего приметного в нем не было. Они сказали, что будут производить обыск. И в дальнейшем вся процедура была точно такой же, как и на хуторе Поздняка. Жертв связали, требовали сказать, где они хранят ценности. А потом рыжебородый стал бить каждого обухом топора по голове. И снова были мольбы, крики. Но он не слушал, а вершил свое черное дело. Женщина выносила из избы узлы с вещами.

Самое же главное, что сын Иванова рассказал о том, какая на них была одежда. Он же назвал и часть из похищенных вещей. От вещей тянулась ниточка к рынкам. Значит, можно выйти на человека, предлагавшего их к продаже.

И тут новая трагедия. В Бородинской волости Можайского уезда Московской губернии преступники напали на хутор крестьянина Соловьева, начисто ограбили его, а пятерых домочадцев убили.

Обстановка в Подмосковье в целом становилась тревожной. Кто знал, в каком селении вечером появится эта страшная троица. Крестьяне решили объединиться в дружины и по вечерам устраивать дежурства. Но желающих дежурить оказалось мало. Тогда было решено вооружиться, на ночь семьям объединяться и наглухо запирать все двери. Страх поселился в сознании людей. Многие крестьянские семьи бросали дома и с небольшим скарбом потянулись в Москву. Более того, железнодорожники, которые дежурили на пустынных полустанках, отказывались в одиночку нести службу. Доходило до того, что некоторые просто заколачивали свои служебные будки, покидали небольшие домики с приусадебным хозяйством и уходили в большие селения.

На совещании московских оперативников подводились итоги розыскных мероприятий, обсуждался сбор вещественных доказательств, рассматривались все детали возможной операции по поимке банды. Три человека — двое мужчин и одна женщина, внешность и деяния которых уже были досконально изучены, уже несколько месяцев держали в напряжении все столичное управление, не давали покоя провинциальным сыщикам. Ясно было одно- без широкого привлечения милиционеров из других губерний, без разъяснительной работы среди населения, без посылки на места столичных сыщиков положительного результата добиться будет трудно. И тогда начальник отдела управления Московского совета В.Л.Орлеанский предложил разослать циркулярное письмо с описанием происшедших преступлений в Подмосковье, о проводимых расследованиях и с требованием направить в МУУР все имевшиеся данные о схожих преступлениях. Письма были направлены во все крупные губернии, и прежде всего в Курскую и Смоленскую, где могли прятаться бандиты. В них сообщалось о том, какие меры принимает Москва, говорилось о необходимости повышения бдительности, о привлечении населения к работе по обнаружению бандитов, об активизации наружного наблюдения. Все, что было связано с этой неуловимой бандой, относилось к разряду чрезвычайных происшествий. И расследование этих ЧП поручалось не только самым высоким начальникам в МУУРе, но и руководителям самих губерний. Кроме того, в обращении высказывалась просьба сообщать в столицу о похожих преступлениях, особенно таких, когда людей убивали тяжелым тупым предметом типа топора по голове. Появился даже термин — «порубка». Все виды порубок должны были браться на заметку и телеграфироваться в Москву.

И в самом деле, через некоторое время в Московское управление угрозыска начали поступать донесения-ориентировки. Эти ориентировки изучались, и после того как руководство убеждалось в серьезности излагаемых происшествий, в те места направлялись специальные московские агенты с заданием — досконально изучить каждое уголовное дело об убийствах семей, сравнить с похожими в Москве, собрать вещественные доказательства, опросить свидетелей и, главное, выйти на след самой банды. Ведь она должна была где-то скрываться. У нее должна быть «блатхата», куда свозились краденые вещи. Информация от агентов была очень важной, и сам засыл агентов можно было сравнить с широко забрасываемой сетью. Тем самым возник реальный шанс к ускорению расследования этого масштабного дела.

И надо сказать, что в отчетах агентов появились очень важные сведения. Так была составлена карта передвижений банды. Ее маршрут выглядел следующим образом: Смоленская губерния, Курск, Курская губерния, затем Москва и Московская губерния, снова Смоленская губерния и затем Московская губерния, опять Курская губерния — другими словами, центральная зона, в которой буквально кружили эти преступники. С учетом того что банда, по всей видимости, зарождалась в Смоленской губернии, там произошли первые грабежи и убийства, туда направили самых опытных оперативников.