Нам подскажет земля

— А как же вы угнали «Волгу» от вокзала?

Вовостя улыбнулся, покрутил головой.

— Ну и дошлый ты парень, начальник! Здорово меня надул... Но машину я все-таки не умею водить. Уволь.

— Тогда садитесь за пассажира.

К машине подошел шофер.

— Поехали,— сказал ему Борис.

Возле военкомата Тимонин, поблагодарив шофера, отпустил машину, а сам с Мироновым зашел к майору. Тот за своим столом просматривал все ту же голубую папку личного дела. В комнате больше никого не было. При появлении посетителей майор встал, пожал обоим руки:

— Здравствуйте.

— Здравия желаю, товарищ майор! — строго по-военному поздоровался Миронов и улыбнулся, словно встретил хорошего знакомого.

— Узнал?

— Так точно. На учебных сборах встречались.

— Верно, Миронов. Ты был старшиной второй роты, так?

— Ага.

— Давай присядем, чего стоим-то.— Майор потянул его за рукав к дивану.

Тимонин отошел в глубину комнаты и, присев на подоконник, принялся рассматривать попавшийся ему под руку «Огонек», чутко прислушиваясь к разговору.

— Кури,— майор раскрыл алюминиевый, видавший виды портсигар, весь испещренный замысловатыми рисунками и надписями.

Миронов взял папиросу и, прикуривая от протянутой ему спички, заметил:

— Старенький у вас портсигар. Такие мы на фронте делали.

Майор спохватился:

— Да! Я вот просматривал твое личное дело и узнал, что ты служил в Братиславском краснознаменном корпусе.

— Так точно.

— В саперном батальоне?

— Угу.

— У капитана Колотилова?

Миронов встрепенулся:

— А вы откуда знаете его?

— Да я же в батальоне связи, с вами по соседству, взводным заворачивал. А Колотилова... его кто же не знал! Ой, лихой был командир!..

— А почему «был»?

— Погиб он. Разве не знаешь?

— Когда?

— На переправе через Тиссу.

— Да нет, что вы! — возразил Миронов. — Он живой!

 — Не может быть. Это ж при мне было. Мы тогда к вам связь давали от штаба корпуса. На рассвете началась переправа. Вдруг налетели «Юнкерсы», начали бомбить. И тут связной вашего комбата — маленький такой татарчонок с оттопыренными красными ушами...

— Он башкир.

— ...этот самый связной крикнул: «Капитана убило!» Туда сразу же побежали санитары, и я сам видел, как Колотилова унесли на носилках.

Миронов весь подался вперед, глаза его блестели. Он суетился, ерзал на диване, доказывал:

— Да живой он, наш комбат, говорю я вам! Тогда со страху, должно быть, напутал связной.— Миронов вдруг весело засмеялся: — У этого башкира красивое имя —

Салават, так мы его, чтобы не путать с пугачевским полководцем, прозвали Салатиком... Он маленький, шустрый, расторопный солдат, его все любили. И, вы верите, откликался, не обижался... — Глаза Миронова от смеха еще больше сузились, заблестели; он расчесал пятерней свои спутанные волосы и снова заговорил о комбате: — Живой капитан! Тогда на переправе его ранило, унесли его, верно, в медсанбат, но он вернулся к нам уже под Балатоном с забинтованной грудью. Сбежал из госпиталя...

— Это на него похоже,— улыбнулся майор.

Миронов в ответ тоже улыбнулся, задумчиво, ласково. А наблюдавший за ним Тимонин радовался: «Теплеет человек, отходит!»

Долго еще вспоминали своих фронтовых друзей сотрудник военкомата и вор Вовостя. Но вот уже разговор стал затихать. Наступила пауза. И вдруг майор сказал:

— Хорошо бы встретиться с теми, кто жив остался, а? Вот так просто, договориться и съехаться в один город, хотя бы в наш.

— Можно,— согласился Миронов. — Я бы так с удовольствием. Ох и разговору было бы...

— А мы эту встречу можем организовать. Через военкомат. Ведь наш корпус после войны расформирован на Северном Кавказе, значит, многие ребята где-то недалеко. Собраться бы, поговорить, узнать, кто чем занимается после войны, какую пользу приносит. Как ты думаешь, старшина?

Надолго замолчал нахмурившийся Миронов, на скулах у него вздулись желваки, он стал прежним Вовостей, Тимонин с тревогой наблюдал за ним, ждал, что он скажет. Неужели опять замкнется, и вся эта затея с воспоминаниями ни к чему?

Миронов тяжело дышал, раздувая ноздри. Потом побледневшее лицо его стало будто светлеть. Он попросил:

— Дайте еще папиросу, товарищ майор.

— Пожалуйста.

Миронов закурил  откровенно посмотрел в глаза майору:

— А ведь я понял, к чему затеян этот разговор... — Он несколько раз глубоко затянулся дымом и повернулся к Тимонину: — Ладно, я все расскажу, записывайте...