Намек. Архивный шифр

Топоглиф в виде пятиконечной звезды не выдуман журналистом и писателем Александром Кеничем. Он существовал в реальности. Он был составлен из особняков, принадлежавших членам неизвестного масонского братства и выстроенных особым образом. Во-первых, эти здания отличала особая добротность постройки, во-вторых, каждое имело крестообразный мезонин, довольно редкий для московского ампира.

Два человека, абсолютно никак не связанные друг с другом, кроме того незначительного факта, что оба были знакомы в разное время с Николаем Бродовым, знали о существовании этих зданий. Надо иметь в виду, что в статье Извольского были упомянуты только два особняка из документа Листова. Следовательно, Кенич, даже если и был знаком со статьёй, почерпнул информацию о расположении ключевых зданий топоглифа не из неё, а из какого-то иного источника.

Алексей Извольский знал, где находятся эти здания, изучил особенности их архитектуры, но не задумывался об их взаимном расположении. Тем более не мог Алексей догадаться, что его родной дом, ничем не примечательный, с самым простым, незатейливым мезонином, оказался волей случая в самом центре пятилучевой звезды-топоглифа.

Александр Кенич, в свою очередь, знал, что здания должны складываться в громадный топоглиф в виде звезды, однако не имел представления о расположении элементов этой звезды, ни одного адреса не оказалось в его распоряжении.

А ещё жил на свете тихий совслужащий, директор архива, познакомивший Сашу Кенича с какими-то — знать бы, какими, но теперь уж вряд ли доищешься — документами по масонской архитектуре. Вероятно, именно он — кто ещё? — рассказал Саше про пентаграмму. Однако в очерк эта информация не пошла. Саша ли пожадился выдать её сразу, оставил для романа, редактор ли вычеркнул как малоправдоподобную болтовню — бог весть.

Всё это — таинственно и увлекательно, и находится за пределами обыденного здравого смысла. Но Николай по долгу службы руководит людьми, которые считают заурядными самые неправдоподобные на первый взгляд вещи; он уже привык с уважением относиться к незримым нитям, связывающим, переплетающим мысли и судьбы людей.

Увы, в истории, которая теперь развернулась перед ним, есть зловещая нота. Все трое: Алексей, Саша и директор архива — убиты… Не вполне так. Алексея Извольского лишь ударили по голове, но оставили в живых, отобрав у него подлинник документа. Разбойник вряд ли рассчитывал, что Алексей станет калекой из-за последствий рокового удара. Но спустя семнадцать лет двое других, прикоснувшиеся к тайне московской звезды, расчётливо убиты. И за два преступления из трёх ответственны граждане Северо-Американских Соединённых Штатов.

Между прочим… Если Саша не сочинил это, а тоже написал с чьих-то слов… Если действительно существует в Штатах масонская ложа «истинных строителей», любителей создавать топоглифы… Если на самом деле их символ — десятилучевая звезда — пять плюс пять… Пентаграмму в Вашингтоне соединить с пентаграммой в Москве… Кто первым сумеет соединить — обретёт могучее влияние на оба полушария Земли. И этому кому-то крайне невыгодно, чтобы другой догадался, что такое возможно, и воспрепятствовал соединению. Материнская ложа знает, а дочерняя пока не догадывается…

Николай досадливо покривился. Муть какая! Напридумывал! Только и годится, чтобы досочинить роман вместо покойного Кенича. Сашины фантазии всё время путаются с реальностью, норовят её подменить, так они правдоподобны. Эх, хороший был писатель…

А хотелось бы поверить в Сашину проницательность журналиста и писателя! Хотелось верить, что современные здания, выстроенные на месте старых московских особняков, и впрямь унаследовали их особую миссию и скрытую силу…

Кроме того, Саша совсем неплохо разбирался в людях, тонко подмечал особенности поведения и характера. Почти верилось, что с Платоновым Кенич угадал. Старый коминтерновец обладает особыми возможностями — в том нет сомнений, хоть остаётся гадать, откуда взялись и какова их природа. На Николая при личном знакомстве он произвёл двойственное впечатление. Хочется верить, что он таков, как описано в Сашином романе.

Впрочем, если и не таков Константин Платонович на самом деле, это не особенно важно. Важно, что люди, похожие на героев романа «Ясные звёзды», есть в действительности, и многие ещё станут такими, начитавшись хороших книг о хороших людях. Правильно сейчас стали требовать от писателей показывать идеал советского человека — строителя будущего мира. Для чего ещё нужны выдумки, если не для того, чтобы показать, как должно быть, как будет лучше для всех?..

Размышления прервал телефонный звонок. Бродов заторможенно слушал аппарат и медлил подойти. Звонили по номеру, который он называл про себя «несекретным»: его разрешалось давать любому человеку — чтоб родственники, знакомые могли позвонить тебе на службу. Кто бы мог звонить Николаю? Резкие, частые звуки монотонно продолжались.

Наконец Николай стряхнул оцепенение и снял трубку.