Наномашины, внучок! Том 2 (СИ)

'Зверь.

Король Всех Чудовищ. Четырехрукое, четырёхглазое и четырёхметровое огромное создание, одновременно напоминающее как человека, так и чудовище. Силой и властью склонял чудовищ к подчинению.

Возможно запечатан'

Вот, например, про Мирового Змея. Его звали Eрмунгард, он реально оплетал всю планету! В основном просто спал. Вообще безобидный.

Убили его из простой алчности — когда исчез Зверь, главный среди монстров, самих чудовищ охранять стало некому. А Eрмунгард… увы, ценился как материал. Глаза. Кожа. Мясо. Ядро. Да всё. Его просто разобрали по кускам.

«Да уж, незавидная судьба у твоего предка», — вздохнул я, глядя на Змейку.

Она лежала на моей груди и грелась от кожи, мирно дыша и время от времени шерудя язычком. Представив её милую морду в крови, представив, как этой малышке страшно, мне стало грустно.

— Я не дам тебя в обиду, — я чмокнул её в нос.

Она ничего не поняла и, пошерудив язычком, поползла ко мне на шею, ещё ближе к теплу.

Назову её… Йор. От Ёрмунгард. Вполне на девчачье имя похоже.

«Ну, хоть про тебя мы выяснили, Йор», — вздыхаю, глядя в потолок, — «А вот кто я?»

Мы с Роем выяснили, что именно делает пробудившаяся во мне сила. Вернее, убедились.

Да. Я активирую древний, спящий геном в человеке. Как обезьяны инстинктивно боятся змей, так и человек опускает руки при виде меня. Это древняя рана на теле человечества…

Которую я теперь вновь могу вскрывать.

Да, не особо мощно. Но при длительной драке — накопительный эффект просто убивает всю эффективность врага. Но…

Блин.

Я что, правда был таким чудовищем? Со мной никто не хочет иметь дел, Похоть боится, Йормунгард пошёл против. И сейчас, подравшись с тем мужиком, мне кажется… я снова ступил на ту дорожку.

А на той дорожке были ли у меня вообще друзья, родные и любимые?

— Сынок, что-то случилось? — обеспокоенно спросила мама, когда я вышел попить воды.

— Да нет… — пробубнил я.

— Давай, говори, — вздохнула она, закидывая полотенце на плечо, — Что произошло?

Она, как всегда, всё видит и чувствует. Это батя и бабушка иногда слепы, но мама… она всегда понимает, что у меня что-то на душе.

— Мне кажется, я злой, и у меня не будет длузей. И меня никто не будет любить… — пробубнил я, — Я… не хочу остаться один.

Она присела на колено передо мной. Я старательно отводил глаза, потому что в них действительно была вековая печаль. Наверное, и прошлый Я тоже грустил.

— Сыночек… — мама меня обняла и поцеловала в лоб, — Ты хочешь быть злым человеком?

— Нет…

— Тогда ты таким не вырастешь. И друзья у тебя будут. И любимые, — она улыбнулась и поправила мои волосы, — Все мы злимся, это нормально. Но если ты намеренно не желаешь миру зла — значит всё у тебя будет хорошо. Ты хорошенький и очень милый! Ты точно не злой. Ты лучший в мире малыш!

Я снова опустил глаза и не сдержал лёгкой улыбки.

Она меня успокоила. Действительно… я ведь не желаю зла. По крайней мере незаслуженного. Да и никогда не желал!

Ну точно ведь!

Даже если я и был каким-то ужасным раньше, я же не обязан им быть и сейчас. Ну это же легко!

— С-спасибо, мам! — я обнял её в ответ, — Я тебя люлю.

— О-оу… — она снова меня обняла.

Без таких родителей, безусловно, я бы снова вырос чудовищем. Возможно, это и был мой путь.

Но мама с папой изменили мою судьбу.

Я хочу выбирать сам, кем мне быть и на что злиться. Если мой талант в адаптации — то я адаптируюсь к своей необузданной ярости и человеческой любви.

* * *

— Господа и дамы! — начала директриса, — Во-первых, хочу поблагодарить вас и порадоваться, что за все время, что вы были в нашей группе — мы никого так и не исключили! Похвальная дисциплина. Браво! — она захлопала.

Мы тоже. Особенно я с Максом. Ведь только нас исключить и хотели, собственно. Несколько раз.

— Теперь к теме. Некоторым из вас скоро исполняется уже четыре, и, вкупе с результатами на занятиях, думаю пора переводить вас из ясельной в основную, взрослую группу со взрослыми детками. Перевод будет осуществляться по результатам тестирования в ближайший месяц. На этом всё, всем спасибо.

Прошло полтора месяца с прихода Зайки и моей драки с мужиком. Время течёт. Наступила своего рода рутина.

Садик — съёмки — бабушка.

Игры с Максимом — работа — прокачка. Из этого и состоят все мои дни. А ещё размышления, да. Много размышлений.

— Капец, нас к взрослым отправят?.., — нахмурился Максим, — Слышал они забияки. Что делать будем?

— Забиячить пелвыми, — пожимаю плечами.

Садик жил своей жизнью. В нём я бываю неделя через неделю, но всё равно продолжаю удерживать лидерство по звёздочкам. Правда кошмарить воспитательниц уже не получается — они привыкли.

— Ха! — ткнул в меня Теодор, поймав возле шкафчиков — Что, Михаэль, до сих пор не можешь выговорить р? А я могу? Р. Р-р-р! Р-р-р-р-р-р! Ну попробуй повтори!