Наперекор судьбе

Кристофер не знал, что ей сказать. Его все утро мучила совесть. Он сам вовлек себя в эту ужасную историю и, возможно, причинил ей непоправимый вред. Он нежно прижал к себе Элизабет.

— Кристофер, — заговорила она, — расскажи мне о нашей свадьбе.

Кристофер не шевельнулся. Что ж, настала пора все рассказать, как они с Мартином и планировали. Скоро она будет знать все, кроме самых тяжелых событий. В этой истории будет семилетний перерыв. Но прежде чем рассказать ей все, Кристофер собирался убедить Мартина, что в то время он ни в чем не был виноват. Он хотел просить Мартина сказать Элизабет, что он сбежал только потому, что был тогда слишком молод и неопытен и не мог справиться с обрушившимися на него напастями. Это была настоящая правда. Они с Мартином раскроют ей истину. Они все исправят.

— Это было в Кингстоне, в имении твоего отца, в часовне, — заговорил Кристофер. — Кингстон-Парк находится в Норфолкшире. Мы не стали венчаться ни в сельской церкви, ни в церкви Святого Георгия в Лондоне, как хотел твой отец. Он считал, что часовня слишком маленькая. Но мы хотели, чтобы присутствовали д только члены наших семей и наши близкие друзья.

— А наша помолвка была долгой? — спросила Элизабет, не поднимая головы.

— Всего один месяц, — ответил Кристофер. — Мы сильно любили друг друга и хотели поскорее пожениться.

— И все члены наших семей были там? — снова спросила она.

— Да.

— Должно быть, это так чудесно — жениться в окружении своей семьи, — произнесла Элизабет.

— Да. — Кристофер потерся щекой о ее волосы. — Это было так прекрасно, что даже трудно выразить словами, Элизабет. Мы так любили друг друга, это был день нашей свадьбы, и Впереди нас ждало счастье.

Элизабет подняла голову и посмотрела ему в глаза.

— Твой отец приезжал? — спросила она. — А Нэнси?

— Да. — Кристофер посмотрел ей в глаза. — Правда, Нэнси вернулась домой за неделю до свадьбы. Она переживала, что в Пенхэллоу все пойдет вверх дном, если не присматривать за домом. Во всяком случае, мне так казалось. Она очень беспокоилась за дом и настояла на своем отъезде. Я сердился на нее, ты тоже умоляла ее остаться, но ничто не смогло удержать ее.

— Твоя история полностью совпадает с историей, рассказанной Нэнси, — заметила Элизабет. — Ты уже виделся с ней сегодня?

— Нет. — Он пытливо посмотрел ей в глаза.

— Мартин напомнил мне, — продолжала Элизабет, — что я полагаюсь только на твои слова о том, что мое место здесь, что я — твоя жена и что мы любим друг друга. — Она неожиданно рассмеялась. — Действительно, ведь только с твоих слов и со слов Нэнси и Мартина я могу хоть что-то узнать о себе. Если я не Элизабет Атуэлл, то как мне узнать об этом? А как меня звали до замужества? Ведь я же не была Ханивуд, как Мартин. Он — мой сводный брат.

— Уорд, — ответил Кристофер. — Ты была леди Уорд. Некоторое время она молчала, размышляя.

— Это мне ни о чем не говорит, — произнесла Элизабет. — Это чужое имя.

— И ты веришь, что я тоже чужой для тебя, Элизабет? — спокойно спросил ее Кристофер. — Ты считаешь, что всего две недели назад ты меня совсем не знала?

Девушка встревоженно посмотрела на Кристофера и ничего не ответила.

“Скажи ей, — заговорил его внутренний голос. — Сейчас самое подходящее время. Ее терзают сомнения, и лучше рассказать ей обо всем сейчас. Скажи ей”.

Элизабет медленно покачала головой:

— Нет. Я знала тебя, и я любила тебя. Если я в чем-то и могу быть уверена, Кристофер, так только в этом. А мы не можем прогнать Мартина? Он очень переживает за мое здоровье, но со мной все в порядке, только я ничего не помню. Нет необходимости для того, чтобы он дольше оставался здесь. Я дома, и он видит, что ты прекрасно заботишься обо мне, что я справляюсь со сложившейся ситуацией. Не можем ли мы попросить его уехать?

— Он — твой брат, Элизабет, — ответил Кристофер. Но ему тоже очень хотелось сделать так, как она просила. Ему так хотелось, чтобы в жизни опять все стало просто.

— Сводный брат, — возразила Элизабет. — Нас не связывают кровные узы. Он прикасался ко мне. Кристофер нахмурился.

— Он хотел обнять меня, — пояснила Элизабет, — а я испугалась. Он кажется мне совершенно чужим. Я не хочу, чтобы ко мне прикасался кто-нибудь, кроме тебя. Я не хочу, чтобы он дотрагивался до меня.

— Братья часто обнимают своих сестер, — ответил Кристофер. — Я тоже обнимаю Нэнси.

— Но я его совершенно не знаю, — возразила она.

— Меня ты тоже не знала всего две недели назад, — заговорил Кристофер. — Но позволила любить тебя, Элизабет. Девушка глубоко вздохнула и снова прижалась к его плечу.

— Я могу принять одну связь, но не признаю другую, — сказала она. — Я понимаю, что в этом нет никакого смысла. Но я также знаю, что, находясь с тобой, я чувствую себя на своем месте. С Мартином же все не так. Меня мороз продирает по коже от его прикосновений. Но тем не менее давай спустимся в столовую, и я постараюсь вести себя, как надлежит любящей сестре. С Нэнси это так легко, а вот с Мартином… Но ведь в жизни не все бывает легко. Я даже позволю ему прикоснуться ко мне, если ты говоришь, что это вполне естественно.