Написано кровью моего сердца. Книга 1. Перипетии судьбы

– Как полагаю, речь о Континентальной армии, – заговорил Пардлоу. Он глубоко вдохнул и откинул голову на спинку кресла. – Господи… До чего же славно просто дышать.

Дыхание у него до сих пор было учащенным, но уже не поверхностным. Он поднял бокал, отсалютовав мне.

– Благодарю вас, моя… дорогая. Кажется, я и так был перед вами в долгу… из-за моего сына, а теперь…

– Что значит Континентальная армия? – перебила я. Свой стакан, тоже опустевший, поставила на стол. Сердце, унявшееся было за последние минуты, опять зачастило.

Пардлоу прикрыл один глаз, а другим посмотрел на меня.

– Американцы, – негромко пояснил он. – Повстанцы. Что еще… это может значить?

– Хотите сказать, они скоро будут здесь? – осторожно спросила я.

– Ничего я не хочу сказать, – уточнил он и кивнул на миссис Фигг. – Это она говорит… Впрочем, все чистая правда. Люди генерала Клинтона… покинули Филадельфию. Думаю, Вашингтон… готов занять город.

Дженни раздраженно выдохнула, а миссис Фигг грязно выругалась на французском, правда, тут же зажала рот пухлой ладонью.

– О, – только и сказала я невыразительно.

На сегодняшней встрече с Клинтоном я была совсем сбита с толку и потому не подумала, к чему может привести уход британской армии.

Миссис Фигг решительно встала.

– Пойду спрячу столовое серебро. Леди Грей, оно будет закопано под ракитовым кустом у летней кухни.

– Погодите! – Я вскинула руку. – Не думаю, что стоит так торопить события, миссис Фигг. Англичане еще не ушли из города, и американцы нас пока не осадили. А вилки нам пригодятся к ужину.

Та недовольно хмыкнула, но все-таки кивнула и стала собирать стаканы из-под бренди.

– Что тогда приготовить? У меня есть холодный окорок, но я подумывала сделать куриное фрикасе. Уильяму оно нравится. – Она бросила мрачный взгляд в сторону гостиной, где на обоях бурели кровавые пятна. – Как думаете, к вечеру он вернется?

Вообще-то Уильям жил в казармах, но частенько проводил ночь в особняке – особенно если миссис Фигг готовила куриное фрикасе.

– Бог его знает, – ответила я.

Подумать об Уильяме времени у меня тоже не было. Может, он и вернется, когда остынет, чтобы поговорить с Джоном. Я много раз видела, как бесятся Фрэзеры, они редко таят в себе зло. Обычно предпочитают сразу рубить сплеча. Я украдкой взглянула на Дженни. В ответ та посмотрела на меня, словно бы невзначай положив локоть на стол и задумчиво прижав палец к губам. Я улыбнулась ей краешком рта.

– И где же мой племянник? – спросил Хэл, сумев наконец сосредоточиться на чем-то помимо следующего вдоха. – И, если уж на то пошло, где мой брат?

– Не знаю, – ответила я, забирая стакан у герцога и ставя его на поднос миссис Фигг. – Правда не знаю, я не вру. Но надеюсь, он скоро вернется.

Я потерла лицо и пригладила волосы. Итак, пора заняться пациентом.

– Уверена, что Джон тоже очень хотел бы повидаться с вами. Но…

– Я бы столь уверен не был, – перебил герцог и окинул меня взглядом: всю, от босых ног до растрепанных волос. Насмешливая улыбка стала шире. – Вы должны рассказать… при случае… как так вышло… что Джон на вас женился.

– В приступе отчаяния, – кротко ответила я. – Впрочем, вам уже пора в постель. Миссис Фигг, спальня готова?..

– Благодарю, миссис Фигг, – перебил герцог. – В этом нет… необходимости…

Я шагнула к нему, смерив пациента строгим взглядом опытной сиделки.

– Хэральд, – начала я сурово. – Я не только ваша невестка. – От этого слова почему-то пробрало дрожью, но я мысленно отмахнулась. – Я еще и ваш врач. И если вы не будете… Что такое?!

Герцог глядел меня все с тем же загадочным выражением: не то с насмешкой, не то с весельем.

– Вы сами разрешили называть себя по имени!

– Да, – признал он. – Но Хэральдом меня не звали… лет этак с трех. – Он вполне искренне улыбнулся. – Родные зовут меня Хэлом.

– Ладно, пусть будет Хэл. – Я улыбнулась в ответ, но увести себя от темы не позволила. – Сейчас, Хэл, вас хорошенько оботрут губкой, и вы отправитесь баиньки.

Он расхохотался, но тут же снова захрипел. Покашлял немного, прижимая кулак к ребрам, замолчал, осторожно кхекнул еще пару раз и наконец уставился на меня.

– Вы, невестка, и впрямь считаете… будто мне три года? Хотите отправить в постель… без сладкого?

Подобрав под себя ноги, он попытался встать. Я легонько толкнула его в грудь раскрытой ладонью. Герцог не удержался и упал обратно в кресло, донельзя оскорбленный. И, надо признать, испуганный: до этой поры он и не сознавал, насколько на самом деле слаб. Подобные приступы всегда вытягивают последние силы.

– Вот видите? – сказала я уже мягче. – У вас ведь бывали приступы и прежде, да?

– Допустим, – неохотно признал он. – И все же…

– И как долго вы отлеживались после предыдущего?

Он поджал губы.

– Неделю. Но это все идиот доктор! Он…

Я положила руку ему на плечо, и герцог замолчал – не только из-за прикосновения, но и потому, что ему банально не хватило воздуха.