Напиток мексиканских богов. Звезда курятника

– В Бангалоре, вестимо! – клокочущим голосом пробулькала я, подхватывая подруженьку под ручку, свободную от каравая.

– Так бы сразу и сказала, что лесбиянка! – в спину мне крикнула Катя.

– О, тут есть лесбиянки? – заинтересованная Райка оглянулась и замедлила шаг, но я не позволила ей остановиться. – Отлично! Нам больше мужиков достанется.

Под разглагольствования подруги, эгоистично одобряющей существование в этом грешном мире любительниц однополой любви, мы прошествовали по коридору, открыли Райкиным ключом-картой номер и скрылись от ревнивого взора Кати за своей дверью с циферками 1-5-6-7.

Номер был легким для запоминания, но у меня на нервной почве случился приступ склероза, что и обусловило дальнейшее развитие событий.

Пока я мокла под душем и тщательно оттирала мочалкой ноги, совершившие затяжную прогулку босиком, Райка успела переодеться и опять упорхнуть. Убегая, она побарабанила в дверь ванной и пропела, перекрывая шум воды:

– Танюшка, я ушла! Скоро не жди!

И я лишилась возможности поведать подруге о моих недавних приключениях и получить в утешение и назидание какую-нибудь глубокомысленную сентенцию из богатых закромов Райкиной житейской мудрости.

– Ладно, лягу спать просто так, без сеанса психоанализа, – вздохнула я и полезла в постель.

Но без психоанализа как-то не спалось.

– Это стресс, – авторитетно сказала Тяпа. – Его нужно снять.

И она развила эту короткую мысль в пространную рекомендацию, суть которой сводилась к тому, что лучше всего стресс снимается вместе с одеждой, в приятном мужском обществе.

– А нельзя ли как-нибудь без этого? – напряглась благонравная Нюня. – Как будто нет других успокоительных средств! Можно выпить валерьяночки. Или выйти на балкон и подышать свежим воздухом.

– Это я уже проходила, – напомнила я. – То есть выходила. И именно так нажила стресс, который теперь как-то надо снимать!

– Тогда – выпить, – согласилась сговорчивая Тяпа. – Но только не валерьяновых капель! Что, в местном баре больше нечего накапать?

Я оделась, спустилась и убедилась, что выбор «капель» в баре на первом этаже отеля весьма велик. Я оглядела стройную шеренгу бутылок, ни одной этикетки не узнала и, не желая показаться неопытной простушкой, ткнула пальцем в первый попавшийся сосуд.

– Пятьдесят или сто? – равнодушно спросил бармен.

– Сто, – сказала я, повинуясь Тяпе, которая фыркнула, что пятьдесят – это несерьезно.

– Смешать или так? – спросил еще бармен.

– Так, – ответила я, опрометчиво послушавшись Нюню, которая заявила, что коктейли – это зло, изобретенное коварными мужчинами специально для спаивания неопытных простушек.

Бармен пожал плечами и на треть наполнил стакан бледно-желтой жидкостью. Похожая на слабый чай, она выглядела вполне невинно, и я выпила залпом, после чего надолго застыла с открытым ртом и выпученными глазами. Желтое пойло, принятое на пустой желудок, выжигало внутренности, взрывало мозг и снимало стресс так же легко, как рубанок – стружку. Отдышавшись, я ощутила себя новорожденным Буратино, свободным от всех грехов этого мира, и почувствовала, что уж теперь-то не просто смогу уснуть, но буду спать, как деревянный младенец.

В компании собственного отражения, блаженно улыбающегося и тяготеющего к шизоидному раздвоению, я вознеслась в зеркальной кабине лифта на пятнадцатый этаж. На заплетающихся ногах прошествовала мимо не признавшей меня дежурной по этажу и с ходу вломилась в номер, мельком удивившись, что дверь не заперта, хотя я перед уходом в бар, помнится, ее захлопнула.

Фил сидел на кровати, нервно обкусывая тщательно отполированные ногти и терзаясь сомнениями. Он решительно не знал, как поступить в нештатной ситуации, которая представлялась ему тупиковой. Неожиданно сломавшийся дверной замок поставил его перед выбором: уйти на заранее назначенную встречу, оставив номер открытым для вторжения незваных гостей, или отменить свидание, ради которого он приехал. Бросать номер открытым Фил не хотел, ибо дорожил своими вещами: добротным дорогим чемоданом, новой итальянской обувью, английскими костюмами и французскими сорочками с золотыми пуговками, стилизованными под запонки. Но отменить встречу он тоже не мог, потому что в таком случае рисковал потерять статус, в отсутствии которого не было никакого смысла дорожить обширным деловым гардеробом. Фил прекрасно понимал: если он по собственной глупости завалит дело и выпадет из списка кандидатов на вакансию в совете директоров, то оставшиеся у руля коллеги с готовностью вытрут о его английский костюм свою собственную итальянскую обувь.

Не зная, что предпринять, Фил осмотрел дверной замок – он не производил впечатления суперсложного механизма. Вероятно, специалисту по запорным устройствам не составит труда его починить. С этой надеждой Фил позвонил дежурной по этажу, изложил ей суть своей проблемы и заручился обещанием в самом скором времени прислать в номер 1565 гостиничного слесаря-сантехника.