Наполеон I Бонапарт

Впоследствии император заявил, что «...не хотел „разнуздать стихию народного бунта“, что не желал создавать положения, при котором „не с кем“ было бы заключить мирный договор. Словом, император новой буржуазной монархии чувствовал себя все-таки гораздо ближе к хозяину крепостной полуфеодальной романовской державы, чем к стихии крестьянского восстания. С первым он мог очень быстро столковаться, если не сейчас, то впоследствии, и знал это хорошо по тильзитскому опыту; а со вторым он даже и не хотел вступать в переговоры. Если французские буржуазные революционеры летом и ранней осенью 1789 г. боялись движения крестьян во Франции и страшились углубления этого движения, то что же удивительного, если буржуазный император не был расположен в 1812 г. вызвать на сцену тень Пугачева?»

Вот так и совершается История…

Руководствуйся Наполеон сословными соображениями в меньшей степени и воплоти в жизнь хоть половину своих намерений относительно российских крестьян, и свершилась бы неслыханная катастрофа, которая задолго до 1917 года уничтожила бы самое средоточие царской власти в России. Ход Истории оказался бы кардинально изменен.

Можно лишь предполагать, какие бы последствия могло вызвать решение Наполеона. Однако Наполеон находился в слишком большом рассеянии и явно чересчур был озабочен сословными предрассудками, чтобы отважиться на освобождение крестьянства. Он предпочитал вместо этого звать к себе самых подчас неуместных людей, выспрашивая у них о впечатлении от творящегося в Москве и выспрашивая для себя возможного совета. Да, как это ни дико, но подобных неожиданных и весьма странных аудиенций (как в случае с госпожой Обэр-Шальмэ) удостоились тогда немало случайных лиц, в силу ничтожества своего неспособных не только предложить что-то полезное, а и вообще даже уразуметь суть вопросов императора.

Что ж, даже у великих душ бывают свои взлеты и падения.

Люди обычные, не совладав с чрезмерным шоком, пребывают потом в смятении всю оставшуюся жизнь.

Избранники же судьбы, поддавшись на миг душевной смуте, скоро овладевают своими чувствами и способны вершить свое дело, как и прежде!

Наполеону приходилось заботиться не только об участи своей армии, оказавшейся в России. Он был обязан контролировать события, имевшие место в Европе, изрядная часть которой составляла его империю. Ему следовало корректировать военные действия, которые в то же самое время имели место на европейских фронтах. Не мог забыть Наполеон и о внутренних проблемах Франции. Кроме всего прочего, он еще деятельно пекся о своей семье…

Столько ответственности – и на одни плечи! Поистине это под силу лишь великим мира сего. И Наполеон, даже будучи отчасти потерянным, все-таки оставался верен себе.

«Император почти каждый день объезжал верхом различные районы города и посещал окружающие его монастыри, высокие стены которых делали их похожими на маленькие крепости. Он часто распространял эти разведки на довольно далекое расстояние. Монастыри были заняты сильными гарнизонами или же служили казармами для наших войск. Император приказал устроить в монастырских стенах бойницы с таким расчетом, чтобы оборону могли вести небольшие отряды, – на случай, если армия выступит из Москвы, чтобы дать сражение неприятелю.