Наполеон в России и дома

Александр I тут же попытался свалить всю вину за взятие Москвы на Кутузова. Он писал шведскому королю:

«Случилось то, чего я боялся. Князь Кутузов не сумел воспользоваться прекрасной победой 26 августа. Неприятель, потерпевший страшные потери, в шесть часов после обеда прекратил огонь и отступил за несколько верст, оставляя нам поле битвы. У Кутузова не достало смелости напасть на него в свою очередь. Эта непростительная ошибка повлекла за собой потерю Москвы». Несмотря ни на что, Кутузов был уверен: «Пока будет существовать армия, мы сохраним надежду благополучно завершить войну».

Известие о взятии Москвы вызвало шок у всей России и громким эхом прокатилось по России. Все русские прекрасно понимали, кто истинный виновник этого. В разных сословиях открыто обвиняли императора Александра I в потери чести России. Александр заявил Кутузову, что «Вы еще обязаны ответом оскорбленному отечеству в потере Москвы», но снимать с должности, конечно, не стал.

Для всего российского народа по высочайшему повелению было опубликовано:

«Правительственное сообщение об оставлении Москвы.

С крайней и сокрушающей сердце каждого сына Отечества печалью возвещается, что неприятель 3 сентября вступил в Москву. Но да не унывает от этого великий народ Российский. Да поклянется всяк и каждый воскипеть новым духом мужества, твердости и несомненной надежды, что всякое наносимое нам врагами зло и вред обратятся напоследок на главу их. Неприятель занял Москву не от того, что преодолел силы наши или бы ослабил их. Главнокомандующий по совету с первенствующими генералами нашел за полезное и нужное уступить на время необходимости, дабы потом с надежнейшими и лучшими способами превратить кратковременное торжество неприятеля в неизбежную ему погибель.

Сколь ни болезненно всякому русскому слышать, что первопрестольный град Москва вмещает в себе врагов Отечества своего. Но она вмещает их в себе пустая, обнаженная от всех сокровищ и жителей. Гордый завоеватель надеялся, войдя в нее, сделаться повелителем всего Российского государства и предписать ему такой мир, какой заблагорассудит. Но он обманется в надежде своей и не найдет в столице не только способов господствовать, но даже способов существовать. Собранные и от часу больше скопляющиеся наши силы окрест Москвы не прекратят преграждать ему все пути и истреблять ежедневно посылаемые от него для продовольствия отряды, доколе не увидит он, что надежда его на поражение умов взятием Москвы была тщетная и что поневоле он будет отворять себе путь из нее силой оружия.

Без сомнения смелое или дерзкое стремление неприятеля в самую грудь России и даже в саму древнейшую столицу удовлетворяет его честолюбию и подает ему повод тщеславиться и величаться. Но конец венчает дело. Не в ту сторону зашел он, где один смелый шаг поражает всех ужасом и преклоняет к стопам его и войска и народ. Россия не привыкла покорствовать, не потерпит порабощения, не предаст законов своих, веры, свободы, имущества. Она станет защищать их с последней каплей крови в груди. Да не унывает никто, и в такое ли время унывать можно, когда все государственные состояния дышат мужеством и твердость?»

Часть III

Путь льва домой

2 сентября армия Кутузова прошла через Москву и вышла на рязанскую дорогу. Кутузов сделал по ней два перехода и вдруг неожиданно повернул влево, к югу. Быстрым фланговым маршем по правому берегу реки Пахры армия перешла на старую Калужскую дорогу и 8 сентября остановилась в селе Красная Пахра. Это был не только блестящий, но и очень опасный маневр. Узнав о нем, Наполеон мог двинуть свои главные силы из Москвы по тульской или калужской дороге и атаковать Кутузова на марше. Чтобы скрыть от Наполеона свой маневр, Кутузов, после Бородино ставший фельдмаршалом, оставил на рязанской дороге два казачьих полка. Казаки должны были создать видимость арьергарда русской армии. Когда она резко повернула влево, казаки продолжали отступать по рязанской дороге. Кавалеристы Мюрата чинно шествовали за орлами Платова до самых Бронниц, когда казаки вдруг улетели, как дым. Уверенный, что преследует Кутузова, Мюрат неожиданно оказался на пустой рязанской дороге. Русская армия была потеряна.

9 сентября Кутузов пошел по старой Калужской дороге, переправился через реку Нару и двинулся к селу Тарутино. Только 13 сентября кавалеристы Мюрата нашли русских и доложили об этом Наполеону. Что-либо предпринимать уже было поздно. 20 сентября русская армия начала строить укрепления на Тарутинской позиции. В авангард фельдмаршал выделил два кавалерийских корпуса под руководством Милорадовича. Они и перехватили летевших в поисках русских кавалеристов Мюрата, которые отбились и встали рядом, у деревни Винково.