Напряжение: Коронный разряд

Князь Александр Олегович недовольно поворочался в своем кресле.

– Но у территории, красавица, как я и говорил, может быть только один хозяин, – наставительно произнес я. – Не может быть двух сильных медведей на одной земле. Кто-то должен уступить и отдать главенство. Поэтому Александр Олегович Шуйский так жаждет как можно быстрее встретить внука. Чтобы убить его до того, как тот войдет в полную силу.

Спереди хрустнула пластиковая накладка подлокотника.

– Н-но как же так….

– И ты бы знала, – произнес я одними губами, наклонившись к ее лицу. – Каких трудов стоило выгнать его из чащобы и загнать в мой самолет.

– У-у тебя глаза… Светятся, – сглотнула Ника, опасливо отодвигаясь в сторону.

Я прикрыл глаза, не желая пугать девушку.

– В целом, ничего страшного, – буднично продолжил я. – Доставай ту ерунду, которую тебе выдал Борис Игнатьевич.

– Какую еще ерунду? – Изобразила она недоумение.

– Артефакт. – Терпеливо пояснил я. – Чтобы меня убить. Але, женщина, у нас двухсотлетний медведь на борту, а тут в кармашке только пластиковая вилка!

– Тихо ты! – Шикнула Ника, опасливо поглядывая на первый ряд.

Но князь пока не понимал грозящей ему опасности.

– Давай артефакт. Я верну, честно. – Протянул я ладонь.

– Я не взяла, – отвела она взгляд.

– Что значит, не взяла? – Возмутился я. – Ты его забыла, что ли?

– Я его вообще не взяла! То есть, взяла, но выкинула в урну.

Я ошарашенно посмотрел на девушку.

– Что-что ты сделала? – Уточнил я.

– Выкинула. В мусорную корзину. – Отвернулась она к окошку.

– Артефакт за три миллиарда?

– Сколько?! – Пискнула она, повернувшись.

– А-чу-меть, – уронил я лицо в ладони. – То есть, ты всю неделю страдала зря?!

– Чего?!!

– Молодежь, вы не могли бы потише, – рыкнул ироничный голос.

Должно быть, забавно слушать планы по собственному убийству… Особенно, когда орудие, как оказалось, выкинули.

– Три миллиарда, женщина! – Прошипел я возмущенно. – В урну!

– Я не хотела тебя им убивать, – поджала она губы.

– И где ты его выкинула?

– Возле ка… Где надо, там и выкинула.

– Ты когда-нибудь меня убьешь, – покачал я головой.

– Ну уж извини, что не убила раньше, – язвительно прошипела она.

– В общем, как знал. – Махнул я рукой. – Нельзя вам, женщинам, верить. Даже в деле собственного убийства! А я так старался! Даже Борис Игнатьевич поверил!

Ника обиженно насупилась.

– Ладно, будем по первоначальному варианту, – вздохнул я.

Девушка настороженно покосилась.

На лице же моем проступала улыбка – будем верить, достаточно безумная и безбашенная, как и весь план длиною в три года.

Хотелось, конечно, как проще, но…

– Максим? – Осторожно уточнила Ника. – Максим, у тебя опять глаза светятся…

– Ощущение твердой поверхности под ногами дарит чувство ложной безопасности, – произнес я ей доверительно, поднимаясь с места.

А небо за иллюминаторами начало покрываться черным покровом туч – вестником близкой грозы.

– Никто не знает, как далеко и больно придется падать. Даже двухсотлетние князья.

Глава 24

В конце пути всегда есть место самым главным словам и искренним эмоциям. Еще немного, и все равно не останется свидетелей, слухов, пересудов и чужого мнения. Время скомкается до размера технического термина, которым назовут крушение самолета, и никто не станет разворачивать полотно событий, чтобы разобраться в чужих страхах и страстях.

– Максим, я не хочу умирать, – просительно посмотрела Ника снизу вверх.

Разве можно винить за это честное и простое желание.

– Не беспокойся, – ободрил я ее улыбкой. – Все будет хорошо.

– Мы не разобьемся? – Был полон надежды этот взгляд.

– Обязательно разобьемся, – встал я в проходе, краем глаза наблюдая, как медленно поднимается со своего места старый князь Шуйский. – Но у тебя еще есть шанс послужить императору.

– Но я не хочу!

– Тогда вот тебе пуговица, – оторвал я вторую по счету сверху от рубашки и протянул ей. – Проглоти.

Ника посмотрела на пластиковый кругляш в моей руке с опасливым благоговением, но все же приняла ее в руки, и, прикрыв глаза, переместила внутрь себя.

– Считается, что она приносит удачу, – пояснил я ей.

Взгляд девушки изменился на недоуменно-растерянный.

– А она не волшебная?

– А я разве сказал, что она волшебная? – недоуменно взглянул на нее.

Иногда она такая наивная…

– Ты охренел?!

Вот, уже и бояться раздумала.

– Отнюдь! – И сделал шажок в сторону замершего за семь рядов от нас князя.

Тот задумчиво склонил голову, сложив руки за спиной, словно к чему-то прислушиваясь.

– Стой на месте, покойник! – Зашипела Ника позади.

– Прости, но меня ждет очень злой медведь.

– Ой, – опомнившись, пискнула она и вжалась в кресло.

– С твоей стороны будет очень любезно обеспечить целостность самолета, пока мы разговариваем. – Уделил я ей еще одно мгновение.

– Н-но, я не смогу…

– Тогда просто никуда не уходи. – Хлопнул я ладонью по подголовнику рядом с собой и спокойно двинулся к неизбежному.