Наречённый для ворожеи

– Малы́е, кыш доедать кашу! Скоро вам спать, – попеняла близняшкам Заряна, которая, видно, обожала всех отчитывать. К Позёмке она тоже обратилась с укоризной: – Ну, что же ты? Неужто обычной совы испугалась?

– Не совы, маленькая лесавка с дерева прыгнула. Прямо мне на плечи, – принялась оправдываться белоснежная девочка, щёки у которой слабо порозовели. – И как крикнет совой в ухо, да ещё на шее повисла – не отцепить. Пришлось отогнать бранными словами, которых нежить всегда боится. По-моему, из меня не только спутница воину, обычная травница не получится…

– Брось убиваться, я бы на твоём месте тоже растерялась, – принялась утешать Липа расстроенную Позёмку.

– Почему же лесавку не отпугнул твой оберег? – вдруг раздался женский голос от двери. Оказалось, в комнату незаметно вошла Альдона, и все девочки поспешно встали её приветствуя. Рута слегка замешкалась, но сделала, как все. – Это точно была лесная нежить? Может, проклятое дитя, которого утащил леший?

– Не распознала, – совсем поникла Позёмка. – Лесавка была голая, шалила с удовольствием, правда волосы, кажется, не зелёные.

– Кажется? – довольно сухо спросила Альдона.

– Луна за облачко зашла…

– Ладно, всё поправимо. Завтра поедем с тобой по соседним деревням, постараемся разузнать, пропадал ли у кого ребёнок. Кстати о малых ребятах – не пора ли кому-то спать? – насмешливо, и вместе с тем ласково поинтересовалась Альдона, поглядывая на Лушку и Морошку.

Вместе с близняшками в постель отослали и возмущённую Руту, которая и не подозревала, что в свои почти восемь лет должна будет делить спальню с шестилетками. Ужасно хотелось остаться со старшими девочками и расспросить их о проклятых детях. Но и разговор в спальне оказался внезапно интересным, ведь сразу не уснули.

Прежде всего сестрёнки зажгли свечу и принялись перебирать кукол, рассевшихся в ряд на лавке под окном. Выбрали по одной тряпичной подружке и утащили к себе в кровати, на лавке же осталось ещё с пяток.

– Выбирай любую, если тоже любишь куколок, – великодушно предложила Руте одна из близняшек.

– Не-а, – поморщилась в ответ дочка ведьмы, которая, сколько себя помнила, предпочитала свистульки да рогатки.

– Зря. Куколки нам даже сказки сказывают.

– Ну-ну, – усмехнулась Рута, но, как старшая, спорить с малышнёй не стала.

– Интересные сказки, мы такие сроду не слыхивали, – продолжала соблазнять одна из сестрёнок.

– Расскажите мне лучше, как в эту обитель попадают? Чтобы выучиться на ворожею.

– Очень просто – надо чтобы тебя нашли и сюда привезли. Кто-то из спутников, воин с ворожеёй, ведь они постоянно путешествуют. Вот и нас нашли, когда мы без родителей остались, и тебя. Ты ведь тоже сиротка? – спросила одна из девочек.

– Ага, – нехотя отозвалась дочка ведьмы, которая не любила об этом говорить.

– А в школу тебя позвали, потому что есть способности, – с умным видом подняла вверх палец говорившая близняшка. – Иначе просто бы отмыли, подлечили и пристроили в приют к волхвам. Или в добрую семью.

– Ну а если сиротка достаточно взрослый, в обители могут обучить какому-нибудь мастерству, – подхватила нить разговора другая сестра, одновременно баюкая куклу. – Воином опять же можно стать, если есть желание. Только не всякий захочет, храбрыми рождаются не все.

– А ворожеями девочки быть хотят? Вы хотите? – спросила Рута.

– Хотим! – сёстры переглянулись и произнесли это одновременно. Но заговорила потом одна, которая баюкала куклу. – Чего уж теперь, ежели чужая страшная бабушка нам колдовскую силу передала. Обычными девочками больше не станем.

– Как передала? – ещё больше заинтересовалась Рута. – А родители куда смотрели? Или они уже…

– Уже, – жалостливо покривила губы одна из близняшек, а вторая ещё и всхлипнула. – Мы тогда совсем маленькие были, ехали куда-то с батюшкой и матушкой в санях, да чуть не пропали. Морозы, говорят, жуткие стояли, так родителей Дед Карачун прибрал. Нас же нашла и притащила к себе в избу страшная бабушка…

– …в тёмный лес, в самую чащу, – опять перебила и стала сама рассказывать другая сестра. – Внутри печки нас выпарила, к жизни вернула, потом каждую за руку подержала и сразу ушла, как будто в сени. А оказывается на мороз, босиком и в одной только нижней рубахе! Мы тогда без сил были, сразу уснули. Потом несколько дней бабушку ждали, пока Лушка её в окошечко не увидела.

Близняшка ткнула пальцем в сестру, и Рута, в свете свечи, вдруг впервые заметила, в чём отличие девочек. У Морошки под ухом сидела крупная, горошинкой, родинка.

– И чего потом? – поторопила рассказчицу дочка ведьмы.

– Сестра реветь начала и даже описалась. Дескать, стоит страшная бабушка под окошечком и просвечивает вместе с рубахой! А рядом с ней такие же батька с мамкой!

– Уж так-то врать и пугать друг друга негоже, – пожурила Лушку Рута.

– Она не врала, – перешла вдруг на шёпот Морошка. – Потом и я за окошечком страшную бабушку видела. И родителей. Пришли и долго стояли. Даже улыбались.

– Может вам всё поблазнилось с голода? Или лихоманка ещё мучила, после того как чуть насмерть не замёрзли? – от души пожалела сестрёнок Рута.