Нарисованные герои

Я мог бы вспомнить еще про многое. Например, про веселую повесть «Ко мне, мушкетеры!», в которой собирался рассказать, как дружная компания из окраинного квартала затеяла съемки фильма (в котором, несмотря на множество приключений, боев на шпагах и придворного коварства, никто никого не убивает). Или про историю первоклассников, подружившихся с летчиком, командиром маленького неутомимого Ан-2. Или про сказку о пластилиновых Разбойниках, которых слепили в пионерском лагере. восьмилетние друзья… Какие это были разбойники-герои! Атаман в Сапогах с Раструбами, Разбойник Колючие Усы, Пират Ужас Мыльных Морей, Разбойник в Красных Штанишках, Стрелок Подбитый Глаз, Ночной Грабитель Хочу-к-маме… А также их пластилиновая подружка Балерина-Яга, прозванная так за своею колченогость, но не потерявшая от этого доброты и веселого нрава…

Я уже никогда не напишу этих книжек.

Да если бы и написал… Разве нужны сказки окровавленным девочке и мальчику, которых только что показали на экране? Впрочем, может быть, все же нужны, однако мне сейчас не пишется.

Одна пожилая читательница недавно прислала по электронной почте письмо с упреками. Почему, мол, раньше ваши книжки были такие добрые, а теперь…

В самом деле, почему?

Впрочем, этот «мемуар» надо как-то кончать. Хотя бы просто выхваченным наугад из архивной тетрадки 1967 года листом с карандашным текстом. Фрагмент из неоконченного рассказа. Добрая такая картинка, ласковая даже…

В переулке стало пусто, потому что последние «воины» и «охотники» разбрелись по домам, и темно потому, что половинка луны уползла наконец за облако. Только у окон и подворотен ходили туда-сюда бесшумные тени. Это были сны. Они были как большие пушистые коты на задних лапах.

Иногда то один, то другой сон ускользал в какой-нибудь дом через форточку или дверную щелку. Значит, в доме кто-то заснул. Сны были, конечно, разные, всяких цветов. Белые – про Северный полюс, сливочное мороженое и парикмахера в белом халате. Серые – про дождливую погоду, дрессированного волка и арифметику. Черные – очень скучные и даже страшноватые (но их было мало). Пестрые – про клоунов, карусели, оловянных солдатиков и приключения. Однако в сумерках трудно было разобрать, где какой сон. Ведь не даром говорят, что в темноте все кошки – серые.

К Алешке пробрался очень веселый рыжий сон: про африканское солнце, большие золотистые цветы на деревьях, про львов и песчаные берега желтой реки. И про слонов. Слоны были светло-серые, но с большими желтыми бивнями.

Солнце обдувало горячим ветром Алешкину шею и локти, цветы гладили его лицо. Львов он немножко боялся, а слонов нисколечко.

Слоны приходили на водопой к желтой реке, и широкие пляжи колыхались от их могучего шага.

С одним слоном, большим и добрым, Алешка встретился глазами. Слон радостно закачал хоботом, выбрался из толпы своих собратьев и пошел к Алешке, высоко поднимая толстенные ноги. Алешка, одурев от счастья, побежал навстречу, и горячий песок даже сквозь сандалии обжигал ему пятки. Слон улыбнулся розовым ртом. Он обмотал Алешку хоботом и легко вознес себе на спину. Кожа у слона пахла, как пыльный ковер, который долго лежал на солнце…

Всю ночь рыжий солнечный сон кружил Алешку среди желтых цветов…

Пусть кружит…Спокойной ночи…

Февраль – март 2003 г .