Наркобизнес в России

Шутка ли, за спичечный коробок зелья залетные покупатели платят до двухсот сомов - во много раз больше, чем положено чабанам, врачам, учителям за тяжелый труд в течение месяца.

В 1991 году, когда экономика страны была на самой низшей точке падения, многие ученые старики в республике кричали во весь голос: "Дайте нам засеять маком иссык-кульские земли, и мы за один год выскочим из кризиса!" Но президент Аскар Акаев принял мужественное решение и присоединился к антинаркотиковым международным конвенциям.

Но экономика республики по-прежнему остается в чахоточном состоянии. Невыплата пенсий и зарплат, падение производства и ужасающая нищета в сельских регионах Кыргызстана вынудили местное население вновь возобновить скрытые посевы опиумного мака. Дикорастущая конопля стала экспортным товаром. Во время сбора ее урожая на Иссык-Куле оперативники задерживают и юнца, и седого аксакала. Приезжие курьеры из России и Казахстана платят за наркотики, по местным понятиям, бешеные деньги. Например, спичечный коробок гашиша, так называемый ручник, который лепят руками, стоит 200 сомов, что эквивалентно 12 долларам США.

В горах Кыргызстана растет трава - эфедра хвощевая. Почти до середины восьмидесятых годов республика экспортировала за рубеж до 500 тонн этих лекарственных растений. Известно, что эфедра применяется для приготовления эфедрина. В отличие от конопли, ее нельзя уничтожать. Это очень ценное сырье, из которого изготавливаются синтетические наркотики, амфетамины.

Во времена Советского Союза существовала следующая схема. Эфедра уходила в Болгарию, Германию и другие страны, а взамен Кыргызстан получал лекарственные препараты, где содержался эфедрин. Он использовался для подстегивания иммунной системы в период депрессии. Это и есть экстази.

Но теперь местные наркоманы научились прямо из травы изготавливать эфедрон. Минуя весь сложный технологический процесс, они колются свежеприготовленной сывороткой. Даже сами наркоманы стараются не общаться с теми, кто используют эфедрон. Опий или гашиш наносят удар по интеллекту, а этот самопал выводит из строя плоть человека. У потребителя быстро отказывают почки, выпадают волосы и зубы. Через пару месяцев здоровый человек может превратиться в глубокого старца.

Сегодня Республика Кыргызстан имеет широкие перспективы из страны транзита превратиться в страну производителя почти всех видов растительных и синтетических наркотиков. Недалек тот день, когда в республике наркобароны будут отмечать ежегодные "праздники урожая".

Глава 2

"ПСЫ" НАРКОБИЗНЕСА

Его продолжают искать наркоторговцы, братва, сотрудники правоохранительных органов некоторых южноазиатских республик. Ему давно вынесен смертный приговор, но он продолжает разоблачать тайны наркомафии и методы борьбы спецслужб с ними на территории бывшего СССР. Я познакомился с ним в Москве в декабре 1997 года с помощью коллег из газеты "Криминальная хроника", где он иногда под псевдонимом публикует свои материалы. Он представился мне Георгием. Я услышал подлинную исповедь человека, бывшего сотрудником КГБ, ныне беженца и безработного.

ВЕРБОВКА

Как становятся сексотами - секретными сотрудниками? Наверно, каждый по-своему...

Я стал сексотом КГБ в ИТУ 148/8. Я был осужден в Забайкалье по статьям 15, 62, 103 УК РСФСР в 1978 году. Срок - восемь лет. С принудительным лечением от наркомании в спецИТУ усиленного режима. Мое преступление было простым, как ложка. С 17 лет я сидел на игле и считал себя конченым преступником. По криминальным делам нам с приятелем пришлось уехать из Киргизии в Читу. Мы были наркоманами и в любом крупном городе могли найти барыгу - торговца наркотиками. Так случилось и в тот раз. Но мы не были постоянными покупателями нашего очередного барыги, поэтому он вместо промедола продал нам какую-то гадость. Мой приятель от нее умер. А я чудом остался жив - спасибо врачам. После похорон я должен был наказать виновного. Убить человека нелегко, а я настолько хотел убить, что промахнулся: нож, который я кидал в барыгу, попал ему не в горло, а ниже. Он остался жить. А я был арестован и осужден...

Отбыл уже пять лет из своих восьми. В зоне считался "правильным". Это был 1984 год - переломный в моей жизни.

Меня по селектору вызвали "на вахту к хозяину". Я ничего хорошего от этого не ожидал: внутрилагерных нарушений режима у меня хватало. В кабинете у "хозяина" сидел неизвестный мне мужчина, перед ним на столе лежало мое личное дело. Вначале я подумал, что он - "кум", оперативник ИТУ, то есть мент. С ходу отказался быть стукачом - о ментах у меня уже давно сложилось твердое и вполне определенное мнение. Тогда он предъявил удостоверение сотрудника КГБ и предложил не торопиться с выводами. Вербовал он меня классически. Я дал подписку о сотрудничестве: мы ведь воспитывались на легендах о чекистах.