Нарком Фрунзе. Победитель Колчака, уральских казаков и Врангеля, покоритель Туркестана, ликвидатор петлюровцев и махновцев

При правительстве Колчака существовало множество разнообразных комиссий и комитетов, представители которых отправлялись в зарубежные командировки – в том числе для организации заказов для нужд фронта – и порой возвращались в Омск ни с чем. Не случайно уже весной 1919 года в основном занимавшееся этими комиссиями колчаковское министерство продовольствия и снабжения стали в кулуарах издевательски называть министерством «удовольствий и самоснабжений». Офицеры и солдаты белой армии, сражавшиеся на фронтах, при этом часто получавшие некачественные продукты и обмундирование (рваные полушубки и разваливающаяся обувь, нехватка белья – зимой, отсутствие седел в кавалерии, в воспоминаниях описано, как оренбургские казаки вместо шинелей носили китайские ватные куртки), ненавидели министерских чиновников, считая их рвачами и барыгами. Умирать за белую идею становилось все меньше желающих.

Как пишет историк Олег Будницкий[9]

, «под стать непрофессионализму Министерства снабжения было военное ведомство. По утверждению Никольского, военные заказывали снабжение на армию в 500 тыс. человек».

Между тем на фронте никогда не было больше 50 тысяч бойцов, а в тылу не могло быть остальных 450 тысяч человек, даже если иметь в виду бесчисленные штабы и бесконечное количество тыловых учреждений… Не менее поражала система распределения снабжения. Склады были полны обмундирования и доставались, во время отступления, большевикам. Генерал Нокс уверял, что он должен получить высокую степень ордена Красной Звезды, т. к. целые части Красной армии были одеты в захваченную ими английскую форму, привезенную по заказу английской военной миссии в Сибирь. И в то же время сибирские войска на фронте испытывали острую нужду в самом необходимом, были обтрепаны и разуты.

Сходные мысли высказывал управляющий военным министерством, а затем военный министр генерал-лейтенант А.П. Будберг, называя, правда, другие цифры. Он считал, что «в неуспехе фронта виноваты те, которые позволили армии распухнуть до 800 тысяч ртов при 70–80 тысячах штыков; те, которые допустили хищническое расходование… бедного снабжения». Еще в июле 1919 года он предлагал «самым беспощадным образом выжать армии, сократить все штабы и тыловые учреждения, а тогда с вопросами снабжения, при правильном их расходе и учете, можно будет справиться».

Однако «выжать» армию и преодолеть нерациональное расходование столь дорого достававшегося снабжения так и не удалось.

Будберг излагал несколько иной – и, вероятно, более близкий к истине – вариант истории с генералом Ноксом. В конце июля – начале августа 1919 года в Омске состоялось совместное совещание Российского правительства и представителей союзников по вопросу об оказании материальной помощи «белой Сибири».

«Нокс высказался очень резко, – писал участвовавший в этом совещании Будберг, – что, собственно, нам не стоит помогать, так как у нас нет никакой организации и большая часть оказываемой нам материальной помощи делается в конце концов достоянием красных. Нокс очень обижен, что после разгрома Каппелевского корпуса, одетого в новое с иголочки английское обмундирование и снаряжение, перешедшее к красным, тупоумные омские зубоскалы стали называть его интендантом Красной армии и сочинили пасквильную грамоту на его имя от Троцкого с благодарностью за хорошее снабжение».

Во многих частях колчаковской армии часто не хватало патронов – так, весной 1919 года ижевцами, оборонявшими Уфу, было получено две обоймы патронов.

Одной из причин нехватки боеприпасов в армии Колчака было разнообразие находившихся на вооружении винтовок (системы Мосина, Бердана, Арисака, Гра, Ватерли) и пулеметов (Максима, Кольта, Гочкиса, Льюиса).

Но хуже всего у Колчака было со средствами связи (что было одной из главных причин провала майского наступления белых на Оренбург), до адресатов не дошли сотни военных телеграмм. Не лучше обстояло дело и с автотранспортом, и с бензином. Эта же проблема была и в колчаковской авиации.

Эту разницу – между парадными рапортами и повседневной военной действительностью – довелось наблюдать и самому Колчаку, который прибыл в мае 1919 года на передовую, и, как пишет в своих воспоминаниях Павел Петрович Петров[10], видный деятель Белого движения в Поволжье и Сибири, в армии Колчака – начальник штаба 6-го Уральского армейского корпуса (3 января – 26 мая 1919), когда верховный правитель «выразил желание видеть части 6-го Уральского корпуса… ему были показаны выводимые в тыл части 12-й Уральской дивизии. Вид их был ужасный. Часть без обуви, часть в верхней одежде на голое тело, большая часть без шинелей. Прошли отлично церемониальным маршем. Верховный правитель был страшно расстроен видом…». Бывали случаи, когда прибывшие на фронт не доукомплектованные и не довооруженные (и не дообмунированные) подкрепления сразу посылались в бой, чтобы развить запланированное «сверху» наступление или заткнуть «очередную дыру» в разваливающемся на части фронте.