Наркомент

Велев Верке ждать, я оценил взглядом ограду высотой в полтора моих роста, поднапрягся и взял ее приступом, надеясь, что выгляжу со стороны не слишком неуклюжим. Приземлившись на чужой территории, я стал внимательно оглядываться, сжимая в левой руке монтировку, а правой готовясь в любой момент выхватить пистолет из-за пояса. «Зауэр» не понадобился. Во дворе не было ни людей, ни собак.

С трудом вытаскивая ноги из глубокого снега, я пересек двор и остановился возле сквозного гаража, задуманного как своеобразный пропускник в частные владения. Он был снабжен двойными новыми воротами – внешними и внутренними. Убедившись, что высоченная стена слева надежно скрывает меня от геворкянского особняка, я поудобнее перехватил монтировку и взялся за дело.

Висячий замок крепился на двух дужках, одна из которых была приварена на скорую руку, кое-как. Вот ей-то я и занялся, пыхтя и потея. Когда металлическое ушко отлетело, оставив на створке ворот серебристую метку, внушительный замок обреченно заколыхался перед моими глазами, показывая всем своим видом, что его капитуляция – полная и бесповоротная.

– Молодец, – сказал я то ли ему, то ли себе и проник в полумрак пустого гаража.

Справиться со следующими воротами оказалось еще легче. Замок к ним прилагался посерьезнее: винтовой, но зато и нужный ключ в виде здоровенного штопора обнаружился на полке. Проделав несколько оборотов ключом и убедившись, что он подходит к замку, я не стал доводить дело до конца. Незачем было обнаруживать свое присутствие раньше времени. Въезжающий в гараж автомобиль не должен был привлечь внимание посторонних, но ворота, оставленные нараспашку, могли броситься в глаза соседям, а это не входило в мои планы.

К массивной входной двери в дом нечего было и подступаться с моим скудным опытом взломщика и примитивной железякой, имевшейся в моем распоряжении. Вместо этого я обогнул дом и, задрав голову, принялся изучать его окна. Те, что имелись на первом и на втором этаже, были снабжены не только стеклами, но и решетками, сквозь прутья которых можно было пропихнуть разве что кулак. Зато зияющие наверху оконные проемы приглашали меня совершить восхождение.

Сначала я вскарабкался по одной из решеток до узкого декоративного карниза, на котором осторожно распрямлялся до тех пор, пока не достал рукой следующего подоконника. Все пришлось повторить сначала с одной лишь разницей, что каждый преодоленный метр препятствий ровно на столько же отделял меня от земли, а их уже набралось изрядно, метров. Когда я, умостив носки ботинок между загогулинами решетки, приготовился подтягиваться еще выше, трехэтажный дом представлялся мне чуть ли не небоскребом, а истоптанный мною снег внизу – далеким-далеким, и я очень сомневался, что он покажется мне мягкой, пушистой периной, если я ненароком сковырнусь со стены.

Обошлось. Прижимаясь к шершавой кирпичной поверхности всем телом, как к желанной женщине, я все же добрался до оконного проема и с облегченным стоном перевалился внутрь.

Тут-то и поджидала меня главная опасность. Вместо того чтобы благополучно приземлиться на пол, я сверзился куда-то значительно ниже, чем ожидал. Это я сообразил чуть позже, когда чудом ухватился за толстую балку, не позволившую мне рухнуть головой вниз и свернуть шею. Меня подвели глаза, не успевшие привыкнуть к полутьме после дневного света. А еще – известное человеческое заблуждение, согласно которому внутри дома должен находиться настил, по которому ходят. Он имелся. Но половиц чуточку не хватило, и эта малость могла стоить мне парочки открытых переломов. Словно предвидя, что однажды добыча неминуемо попадется в приготовленную западню, дыра в полу терпеливо ждала своего часа, зловещая, как разинутая пасть.

Не думаю, что я выглядел так уж грациозно, когда отчаянно цеплялся за балку, а потом с обезьяньими ужимками взбирался на нее. Если бы Тарзана обрядить в зимнюю одежду и тяжеленные ботинки, он тоже вряд ли смог бы демонстрировать чудеса ловкости и сноровки на ветвях деревьев.

Оказавшись на восхитительно ровной и твердой поверхности, я мстительно сплюнул в коварный проем и прошелся по этажу, дивясь тому, как громко звучат мои шаги в большом пустынном доме. Ничего более интересного, чем остатки стройматериалов, пустые бутылки и прочая дребедень, здесь не обнаружилось. Зато два незастекленных окна выходили прямо на араратские владения, и это с лихвой искупало все затраченные усилия.

Спустившись на второй этаж по скрипучей деревянной лестнице, я и здесь произвел обход, убедившись, что повсюду очень чисто и так же пусто. Единственный обитаемый уголок был оборудован электрокамином, грязноватым полосатым матрацем и большой переносной лампой на длинном шнуре. Повернув лампу в патроне, я удостоверился, что свет в доме есть, и оставил ее в покое – несмотря на подкрадывающийся вечер, было еще достаточно светло.