Нарковойны XXI века. Оружие массового поражения

– Единственное, что сейчас им мешает, это отсутствие должного финансирования и нехватка обычных сотрудников. Если бы против нас сейчас работали все мощности бывшего КГБ, я бы нам не позавидовал. Насчет того… Россия вновь переигрывает и Североатлантический альянс и США, причем часто на их же поле, и их же руками. Кроме всего, контроль за наркотрафиком кокаина до сих пор в их руках, несмотря на наши тесные отношения с Бразилией. Я тоже думал над фактором революций, пришел к выводу, что не могла Россия столь бездарно действовать во время оранжевой революции на Украине. И хотя наши многие правительственные чины, как и высшее руководство ЦРУ, радовались победе, многие из старичков знающих, что такое настоящие Российские спецслужбы, задумались, а не получилось ли так, что мы своими руками создали нужную ситуацию для них? А ведь это очевидно, и как нам показали годы наблюдений, нельзя недооценивать русских, они даже тотально проигрывая, могут повернуть ход игры так, что в итоге окажутся победителями. Вот это и есть главное!

Конечно, Гельц, как говорят в народе запугивал меня. Мол русская мафия всех сильнее, русская разведка всех хитрее, поэтому чтобы выжить нам приходится прибегать к запрещенным средствам. Вот только я, когда изучал наркотрафик, точно выяснил, что первыми в наркоторговле были именно западные страны, вторыми – США, и только потом Россия включилась в эту гонку. Тем и отличалась ее политика от остальных государств, что свое население она всячески оберегали от наркотиков. Конечно, смена режима, возможно, что-то и изменила, но – первыми начали эту войну не русские.

Беседа с Гельцем меня не устроила. Да, я слишком много возлагал на нее надежд, но оказалось зря. Я решил встретиться со своим давним знакомым, работающим в управлении ФБР, с Робертом Грином.

– Скажите, Роберт, действительно ли за сотрудничеством наркокартелей и русской мафии стоит Россия?

– Я бы не стал делать столь резкие заявления, так как Путин наркотики в своем самолете не возит, так же как и Буш. Ваши догадки по поводу наркоторговли в мировом масштабе верны, но есть несколько нюансов. Во-первых, ни одна из разведслужб лично не занимается наркоторговлей, они всего лишь курируют лидеров преступных групп. То есть сами спецслужбы, фактически сверхдержавы, создают лишь предпосылки для существования той или иной криминальной организации. Сами знаете, контролировать, к примеру работу завода вовсе не означает, что вам следует надзирать за каждым рабочим. Достаточно оказывать влияние на директора, который в и сам далеко не каждого рабочего знает даже в лицо, но ведет производственный процесс именно он, разумеется, с помощью административного аппарата. То есть перефразирую. Создаются нужные условия при помощи как внутренних рычагов так и внешних.

– Все это ясно, но вы уклонились от вопроса. Так все же?

– Я воздержусь от комментариев подобного рода, не скажу вам ни да ни нет. Однако приведу несколько примеров, а выводы делать – ваше дело. В годы развала СССР странным образом исчезло несколько подводных лодок. Они фактически растворились в воздухе, при чем настоящие подводные лодки среднего класса, снабженные новейшими системами антиобнаружения. Далее, по непроверенным данным, в руках контрабандистов находится до 40—50 подводных судов, которые скрытно доставляют грузы в любую точку мира.

– Ну а кто за всем стоит, я имею ввиду – за подводным флотом?

– Контрабандисты.

– А кто их курирует?

– Риторический вопрос, но на 90% те, кто продал им эти самые подводные лодки.

– Скажите, мистер Грин, какое положение Китай занимает в нарковойне, по непроверенным данным, он сейчас ведет опиумную войну с Россией используя новейшие достижения в области химии?

– Тут не может быть однозначного ответа. США же ушли из Золотого треугольника? Причем наркотрафик в том районе разрабатывался десятилетиями, подумайте сами.

– На мой взгляд, в свете того, что обстановка и ситуация в мире изменились, наши спецслужбы разработали более подходящий план для распределения сил, опорным пунктом стал Афганистан, ну и, соответственно, Азия. То есть путь наркотрафика пролегает по территориям так или иначе связанными с нефтересурсами.