Много заработал:
Столько сел, словно вол,
Сам он обработал!
А собрав урожай,
Он покой теряет:
Нагружает целый воз,
В Киев отправляет.
К нам жандармы прискакали,
Хаты обыскали
И товарищей любимых
В цепи заковали.
Вместе с ними заковали
Каленика Жука,
Мать заплакала по сыну,
Бьется, как голубка.
И не только мать родная
По нему рыдала, —
Не одна в селе дивчина
Тяжело вздыхала.
А Каленику велели
В наших хатах рыться,
Обливать зерно карболкой,
Над людьми глумиться.
Но товарищ рук нё поднял —
Был душой он с нами
А жандармы его стали
Избивать хлыстами.
Размозжили ему плечи,
Поломали руки
И угнали дорогого
На тяжкие муки.
Кто еще не замечает
Нашу долю злую,
Пусть присмотрится поближе,
Как враги лютуют.
И ты тоже, святой боже,
Плохо замечаешь:
В ту же дудку, что жандармы,
Видно, ты играешь.
Что жандармы злы, как черти, —
Это уж не ново.
Мы для них на этом свете
Пекло приготовим.
Но вот ты, святой бессмертный! —
Это просто диво,
Иль тебя жандармы поят
Горилкою, пивом?
Если б горем, святой боже,
Ты не упивался,
То над бедным ты народом
Меньше б издевался.
Хватит смиряться, хватит молиться,
Хватит делиться с попами!
Нам ведь глубоких поповских карманов
Век не наполнить деньгами.
Мы эти деньги с плачем добыли
У кулаков под кнутами.
Горько терять нам последние силы
В медных грошах и хлебах,
Их-то мы кормим, а сами страдаем,
Маленьких деточек морим;
Счастье земное попам создавая,
Тьму вечно видим да горе.
Все они горя людского не знали,
Только гуляли и пили,
За панихиды свитки сдирали,
Соки тянули и жилы.
Слышите, катятся громы волнами,
Бедных к восстанию кличут?
Встаньте ж под наше красное знамя
Все, кто спасения ищет!
Соберемся, братья, в поле,
Потолкуем с вами вволю.
Как улучшить нашу долю —
Распроклятую неволю.
Припев:
Эх, дубинушка, ухнем,
Эх, зеленая, пойдет.
Да ухнем, да бухнем,
Ухнем.
Богачи нас притесняют,
Шкуру заживо сдирают,
Шкуру заживо сдирают
И все адом нас пугают.
Припев
Ада мы уж не боимся,
Мы в аду давно томимся,
Уничтожим богачей
И всех царских палачей.
Припев
Сгинет царь, палач кровавый,
И настанет день наш правый,
И тогда придет свобода
Для забитого народа.
Припев
Солнце правды засияет,
Нас никто не испугает,
А чтоб этого добиться,
Надо нам объединиться.
Припев
Ревет и стонет люд голодный,
Идет свободу добывать.
Воюет с нами царь негодный,
Ему не жаль нас убивать.
И казаки, как звери, скачут,
От их нагаек все. бегут.
Как будто черти в пекле мрачном,
Они людей терзают, бьют.
А царь Никола — враг народа —
К окну подходит и глядит,
Попросит дать вина и меду
И ну казацкий труд хвалить.
Ведь он — дворянский царь негодный,
Всегда дворянам угождал.
Он царь, дворянам лишь угодный,
Одних дворян он награждал.
Мы попросили у Николы
Свободы, правды и земли.
Теперь он нас штыками колет
Чтоб на могилу дать земли.
А кто хотел помочь рабочим,
Того сажает он в тюрьму,
В неволе держит сколько хочет,
Велит помалкивать ему.
Попам — чертям долговолосым —
Велит людей он поучать,
Как жить на свете голым, босым,
Царя и веру почитать.
Да люди стали поумнее,
Попов не слушает народ,
И раздается все сильнее:
«Долой царя!», «Долой господ!»
Не надо нам царя Николы,
Его с престола мы спихнем,
Напишем новые законы,
Свои порядки наведем.
Тогда и будет для народа
Свобода, правда и земля.
Минует тяжкая невзгода.
Долой господ, долой царя!
Белорусские
Служил царю и богу двадцать пять лет,
Отбили руку и ногу, дали крест золотой.
Дали крест золотой, — иди, солдат, домой!
Домой пришел — никого в доме нет.
Отец, мать умерли, сестра замуж пошла.
Сестра замуж пошла, а доли не нашла.
Заплакал солдат на весь белый свет.
Отпустили крестьян «на свободу»
Девятнадцатого февраля,
Только землю не дали народу, —
Мужики без земли пропадают,
А дворяне и рады тому,
За бесценок они нанимают
Мужиков на работу свою.
Вот вам «милость» царя и дворян.
Притесняет нас земский начальник,
И урядник дыхнуть не дает,
Поп пугает нас адом кромешным
И за требы три шкуры дерет.
Вот я сяду да поеду,
У отца спрошу совета,
Про заботы расскажу я,
Про свою судьбину злую.
Пусть родимый мой узнает,
Как дочурка поживает.
Посоветуюсь с тобою,
Как мне жить теперь вдовою,
Как стерпеть беду такую,
Как сироток накормлю я.
Моя хатка развалилась,
Мри детки не учились.
Кто вспахать мне поле может?
Кто мне луг скосить поможет?
Я ж, молодка, замоталась,
Под окнами настоялась,
Все пороги обивала,
А подмоги не видала.
— Ой ты, доченька родная,
Как помочь тебе — не знаю.
Днем и ночью жди от бога,
Может, вымолишь подмогу.
— Ой ты, таточка родимый,
Твой совет ведь неправдивый:
«Бог на помощь» — я слыхала,
Когда мать меня качала.
Доля горькая ты, батрацкая,
Горемычная да бедняцкая,
Труд тяжелый наш, не под силушку:
Все на прибыли да на панские,
На поповские и дворянские.
Гей, сбирайтесь вы, парни бравые,
На расправы да на кровавые,
На расправы с панами, барами,