НАРОДНОСТЬ, НАРОД, НАЦИЯ...

Отражением народного общественного содержания власти большевиков и их союзников по социалистической революции, эсеров, стало перенесение в 1918 году столицы государственного правления и управления из Петрограда в Москву. Возвращение Москве значения первой столицы как бы указывало на превращение самодержавной феодально-бюрократической империи Петра Великого в народную патриотическую империю, на подчинение петербургской имперской идеи русскому народному общественному сознанию Московской Руси, то есть Руси до Преобразований Петра Великого. Сам Верховный Совет Российской Федерации становился подобием сословно-представительного собора великорусского народа, каким тот был в Московской Руси 17 века. С той разницей, что коммунистическая партия, заменив собой православную церковь в значении духовного руководителя великорусского народа, отрицала сословия идеологически и юридически, но создавала неявные сословия фактически. Она вынуждалась это делать под давлением задач укрепления устойчивости государственных отношений. Выстраивание государственных отношений на основе целеполагания построения умозрительного коммунистического общества, которое совершалось большевиками, оказывалось возможным постольку, поскольку оно соответствовало теории Платона о сословном распределении общественных обязанностей при воплощении в жизнь идеального видения общественного бытия в идеальном государстве.

Строго говоря, неявно и поневоле выстраиваемые большевиками сословные отношения в Советской России даже в большей мере соответствовали теории Платона, а значит, и в большей мере являлись сословными, чем те, что назывались сословными в царской самодержавной империи. Возникнув в эллинистическом мире Римской империи для духовного и культурного объединения разных цивилизаций, христианство примиряло греческие полисные представления Платона о сословном обществе с традициями кастового разделения общественных обязанностей в Египте и в ближневосточных провинциях цезарианского Рима. Христианство, по духу и сути, было эллинистическим сословно-кастовым средиземноморским мировоззрением. В большевистском же коммунизме влияние кастовой составляющей христианского мировосприятия, хотя и оставалось, но существенно понижалось. Данное влияние являлось следствием традиционного иррационального умозрения русского народа. Но его коренным образом ослабляла научно-рациональная философия ленинского марксизма и освобождение от христианской мифологии бессознательных родоплеменных представлений о равенстве возможностей для каждого члена общества выбирать положение и обязанности в общественных отношениях.

Коммунистическое мировоззрение позволило создать в России стратегическое партийное правление, наподобие теократического правления церкви в католическом мире. Такое правление не было чуждым русской традиции поисков способов укрепления государственной власти. Рассматривая, как пример для подражания, папское правление в Италии, теократическое правление намеревались создать в Московской Руси 17 века патриарх Никон и его сподвижники, которые полагали таким путём перейти от народного государства к народной православной империи. Они предполагали восстанавливать Византийское имперское пространство не в виде военно-бюрократической цезарианской империи, как было в самой Византии, а как церковную народную империю. Их борьба за установление церковной народной империи с царскими сторонниками выстраивания дворянской военно-бюрократической цезарианской империи была подобна борьбе папского престола с германским императором в Западной Европе. Если воспользоваться западноевропейскими наименованиями основных партий в такой борьбе, то позднее, при Петре Великом полную победу одержали гибеллины, сторонники военно-бюрократической цезарианской империи. А через два столетия русские большевики явились подобием набирающих политическую силу с ростом числа и значения русских городов гвельфами, которые в конечном итоге одержали в России победу над гибеллинами. Русский большевизм, утверждая в стране диктатуру мировоззренческой политической партии, принялся выстраивать партократическую империю, в которой коммунистическая партия разрабатывала идеологическое обоснование индустриальных производственных отношений, как первое сословие, и под своим контролем налаживала государственные управленческие отношения, создавала второе сословие для утверждения господства индустриальных производственных отношений в крестьянской стране. При таком устройстве государственных сословных отношений не было необходимости в классовой политической борьбе, и пролетариат не превращался в политический класс, хотя в официозной советской пропаганде утверждалось обратное.