Читаем Народы и личности в истории. Том 3 полностью

В первую треть XIX в. в Америке развертывается и движение американских просветителей («движение лицеистов»). Они собираются для чтения лекций, докладов, организуют народные школы. Лидер движения Дж. Холбрук стал инициатором общей реформы образования. Он организовал в 1828 г. «Американский лицей» или «Общество для усовершенствования школ и распространения полезных знаний». Между просвещенческим движением и движением промышленников налаживаются тесные связи (их поддержали известные деятели культуры и просвещения Н. Уэбстер, Э. Эверетт и другие). Как пишет историк Д. Стройк, просветители собрались в Бостоне в 1830 г., основав там «Американский институт просвещения», который и занялся усовершенствованием системы народных школ. В 1831 г. был создан Национальный лицей, а в 1834 г. в США насчитывалось почти 3 тысячи лицеев. Только в штате Массачусетс к 1839 г. было образовано 137 лицеев.[188]

Как заметил Р. Эмерсон: «Ничего великого никогда не было достигнуто без энтузиазма».

Томас Джефферсон

Как и всюду, религия в колониях вначале играла заметную роль. Конгрегации выполняла важные социальные, культурные, образовательные функции. Священник был служащим и слугой города, избираясь прихожанами. Никаких специальных церковных принадлежностей у него также не было. Даже воскресные церковные службы вначале совершались не в церквях, а в народных собраниях (молельных домах). Это приучило прихожан относиться к священнику, как к равному среди равных. Среди священников были превосходные ораторы, учителя, писатели. Человеком большой учености слыл К. Мезер, а теолога из Коннектикута Дж. Эдвардса философ Фихте даже называл «самым оригинальным мыслителем Америки».[189]

Одним из таких людей был и К. Колден (1688–1776). Он родился в семье шотландского священника, закончил медицинский факультет Эдинбургского университета, а в 1710 г. приехал в Филадельфию. Город был средоточием культурной и политической жизни, и не зря его порой называли «американской Флоренцией». Здесь стал помощником губернатора. Колден занимался ботаникой, медициной, математикой, физикой, историей и философией. Он первым в Америке ввел линнеевскую ботаническую классификацию. Во «Введении в изучение философии, написанном в Америке, для пользы молодого джентльмена» он писал о роли религии в деле воспитания: «Ничто не было столь действенным в установлении господства попов, как воспитание молодежи, которое они полностью взяли в свои руки. Все преподаватели и учителя в государственных школах и университетах были попами, никто другой не допускался к обучению; таково и ныне положение в католических странах. Они хорошо знают, как легко в юные умы вселять предрассудки и какой силой обладают эти предрассудки в течение всей жизни. Дабы отвлечь пытливые умы (а такие ведь встречаются во все времена) от приложения своих мыслей и исследований после получения подлинного знания, попы ввели в своих школах некое учение о предметах, существующих подобно сновидениям лишь в воображении… Схоластика ныне изгнана из наук. Вы ее не найдете в новейшей астрономии или в какой-либо из математических наук; лучшие авторы по медицине стыдятся использовать ее, но ее в обилии можно найти в книгах по теологии и праву. Поистине удивительно, что повсюду, где духовенство, даже у протестантов, руководит школами, молодые люди обязаны тратить много времени на изучение этого бесполезного или, вернее, вредного учения, потому что оно фактически делает их неспособными к приобретению подлинных и полезных знаний… Но, конечно, учение, с помощью которого могут защищаться и распространяться только исступление и суеверие, не может быть подходящим методом их искоренения. Надеюсь потому, что либо протестантское духовенство изгонит этот род учения из своих школ, либо ему больше не дозволят руководить школьным обучением».[190]

Перейти на страницу:

Все книги серии Очерки по истории русской и мировой культур

Народы и личности в истории. Том 1
Народы и личности в истории. Том 1

В этом уникальном трехтомнике впервые в России сделана попытка осмыслить развитие мировой и отечественной культур как неразрывный процесс. Хронологически повествование ограничено тремя веками (XVII–XIX). Внимание автора сосредоточено преимущественно на европейских, американских и русских героях.В первом томе дается определение цивилизации, рассказывается о важнейших событиях Нового и Новейшего времени. Вы встретитесь с великими мыслителями, писателями, художниками, музыкантами, государственными деятелями – Англии, Нидерландов, Испании, Италии, Франции, Бельгии. Образы Галилея и Дж. Бруно, Ньютона и Коперника, Кромвеля и Карла I, герцога Альбы и Вильгельма Оранского, Рембрандта и Рубенса, Людовика XIV и Ришелье, Елизаветы и Помпадур, Мирабо и Робеспьера и т. д. помогут вам зримо и образно представить историю народов как ансамбль выдающихся личностей, событий и фактов.Издание включает богатейший иллюстративный материал и рассчитано на самую широкую читательскую аудиторию как в России, так и в странах зарубежья.Книга издана в авторской редакции.Мнение редакции не всегда совпадает с мнением автора.Автор выражает глубокую благодарность и признательность депутату Государственной думы Федерального собрания РФ В.И. Илюхину за помощь в издании этого трехтомника.

Владимир Борисович Миронов

История / Образование и наука

Похожие книги

100 великих казней
100 великих казней

В широком смысле казнь является высшей мерой наказания. Казни могли быть как относительно легкими, когда жертва умирала мгновенно, так и мучительными, рассчитанными на долгие страдания. Во все века казни были самым надежным средством подавления и террора. Правда, известны примеры, когда пришедшие к власти милосердные правители на протяжении долгих лет не казнили преступников.Часто казни превращались в своего рода зрелища, собиравшие толпы зрителей. На этих кровавых спектаклях важна была буквально каждая деталь: происхождение преступника, его былые заслуги, тяжесть вины и т.д.О самых знаменитых казнях в истории человечества рассказывает очередная книга серии.

Елена Н Авадяева , Елена Николаевна Авадяева , Леонид Иванович Зданович , Леонид И Зданович

История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное