Народы и личности в истории. Том 3

Конечно, были исключения. Среди практиков американского индустриализма колоритной фигурой был «патриарх Бродвея» П. Купер (владелец металлургических заводов, первым начавший строить паровозы в Америке). Нищета и убожество народа в США, похоже, угнетали его. Памятуя о том, что «справедливость – это истина в действии» (Ж. Жубер), Купер выделял на благотворительность огромные суммы. Его прозвали величайшим филантропом мира. Главной заслугой этого нетипичного капиталиста стало основание «Куперовского союза», цель которого – бесплатное обучение молодых прикладным искусствам и наукам. Он истратил на эту цель огромное состояние. Однако такого рода люди, осуждавшие разбойничью эксплуатацию со стороны собственного класса, составляли скорее исключение, чем правило «позолоченного века». Возможно, в душе они разделяли взгляды известного утописта XVII века Кампанеллы: «Техника – конкретное проявление морали». И Купер ринулся в борьбу «за дело народа», утверждая: «Я всегда был, есть и вечно буду с бедными тружениками и фермерами». Он обвинял конгресс США, где продажные политики принимают законы «для богатых». У монополистических корпораций, будь то банки или железные дороги, заверял он, нет сердца. Купер писал с глубоким знанием состояния вещей: «У нас в стране быстрыми темпами складывается денежная аристократия – наихудшая форма аристократии, которая может стать проклятием для благоденствия любой страны… Эта аристократия бездушна и лишена патриотизма. Спасем же страну от этого самого сильного и, я надеюсь, последнего ее врага». Он говорил о кабале двух тысяч банков, разбросанных по всей стране, этой тайной армии, преследующей свои корыстные цели… Их требования и аппетиты будут неуклонно расти, «пока из трудящихся масс американского народа не будут выжаты последние соки».

Среди лидеров индустрии и управления были патриоты. Они строили домны, заводы, дома, дороги, мосты, библиотеки, больницы, музеи. Не отказывали себе в забавах, носивших экстравагантный характер. Морган был членом 19 клубов, Вандербильт – 15, Гарриман – 14. Их переполнял жизненный природный оптимизм, ибо в целом они работали на национальный интерес. Морган девизом своей жизни сделал слова: «Ничего не жалей для прославления Америки». К этой же группе «титанов-стоиков» можно было бы отнести Д. Дрю, Г. Форда, Э. Карнеги, Дж. Д. Рокфеллера. В них горел не затухающий огонь пуританизма и провинциализма. Мне кажется, в них было нечто от шотландских пресвитериан, от кромвелевских «железнобоких». Лернер описывает их так: «Они были воздержанны, регулярно посещали церковь, преподавали в воскресных школах. Они мало тратили на себя и делали это без лишнего шума. Подобно Рокфеллеру, они раздавали блестящие десятицентовые монетки и, подобно Форду, вкладывали всю прибыль в расширение бизнеса. У них были причуды, которые могут позволить себе люди, сидящие на вершине пирамиды власти. Эти, как правило, угрюмые люди и в глазах окружающих выглядели суровыми, лишенными одновременно и улыбки, и жалости. Но тем не менее они, вероятно, были ближе, чем патриции, к теологическим корням капитализма: демонстрации добродетели через успех, вере в призвание, проповеди трудолюбия и бережливости. Взятые вместе, эти два рода Титанов воплощают в себе привлекательность бизнеса как образа жизни».[363]

Не знаю, можно ли их назвать «титанами», но они вызывают у меня куда большее уважение и порой даже восхищение, чем иной наш homo trium literarum (иносказательно «вор» – лат).