Наррагансетт

Чайки справляют нужду на палубе. Теперь я знаю, почему полуют называют говнопалубой[4]

. Чайки терпеливо меня ждут. Птицы знают. Потому они и птицы. Они – души ушедших, о которых забыл Бог. Скоро я стану одной из них. Эти жемчужины были моими глазами.

Антиох – место опадающих листьев. Умирая, мы уходим в Огайо. Лежа обнаженной в темноте, я думаю о греческих и римских статуях под тиканье часов. Я мою свои груди, а Джулиан подглядывает в замочную скважину. Грязное, маленькое чудовище.

Вчера семейство из пяти диких индюшек или гриф-индюшек, вышагивающих, как эти неприветливые старые итальянки или гигантские инопланетные тараканы, прошествовало по заснеженному склону холма. Наррагансетт – индейское слово, означающее стервятника.

Уна и я устроили полуночную экскурсию в башню Галилея, чтобы полюбоваться созвездием Девы. Когда я смотрю на ее лицо под звездным светом, мне хочется плакать. Мы идем вдоль длинного ряда кипарисов под шепот мертвецов. Я слышу, как что-то преследует нас, подволакивая ноги. Мне хочется, чтобы этот серый день с полотен Гойи никогда не заканчивался. Маленькая чаша для святой воды, затянутая паутиной.