— Я отвезу тебя в наш домик у лесного озера. И там будет всё твоё.
— Ромка… — я ощущаю, как снова разгоняется мой пульс. — А у нас разве есть домик у озера?
— Ну-у, не то чтобы домик… Но есть небольшой котлован… — смеётся, — а пока тепло, мы можем поставить палатку. Зато лес и озеро уже в наличии. Видишь, Лялька, я тоже совсем не умею делать сюрпризы.
Я прижимаю его ладонь к своему сердцу — это вместо ответа.
— Знаешь, Ромка, — почти шёпотом, — ты просто обязан на мне жениться!
— Сейчас? — хохочет.
— Ну нет, потом, конечно… Может, через год?
— Ева, ты делаешь мне предложение?! — восклицает Ромка с комичным ужасом. — Ты же зарываешь мое достоинство!
— Твоё достоинство лопатой не перешибёшь. Ну так что — берёшь меня замуж?
— Не-эт! Я не могу так сразу! Ты ведь ещё не знаешь самого главного. А как без этого?
— Только не говори, что ты женат, — в притворной злобе комкаю на его груди футболку.
— Это не главное… — и получает острым ногтем под ребро. — Тихо-тихо, бандюга, клянусь — я не женат! Жениться на другой я не могу, мне мешает оно — главное!
Он берёт моё лицо в ладони и касается губами виска, скулы…
— Самое главное, что я люблю тебя, моя невозможная Лялька, очень тебя люблю.
Мы целуемся так вкусно и долго, что больше невозможно оставаться здесь, где мы недостаточно близки… где невозможно передать всё, что я сейчас чувствую.
— И мы вдвоём полетим в Питер? Правда, Ром? — я пытаюсь сдержать слёзы.
— Если не будешь плакать, — он целует меня в нос и стирает пальцами слезинки, сорвавшиеся с ресниц. — И если тебя не пугает перспектива иногда готовить для меня первые блюда в ма-аленькой кухне.
— Думаешь, меня так легко запугать?! — я снова трусь о него, как кошка, и почти мурчу: — Ромка, я хочу всегда быть там, где ты… Всегда…
— Я тоже хочу, чтобы ты всегда была там, где я. Что там у нас ещё в планах, моя плакса?