Нарушение правил или Еще раз и Шерлок Холмс, и Зигмуд Фрейд, и многие другие

По следу восстанавливается сцена. По детали представляется целое. Холмс сравнивает работу детектива со знаменитым принципом корреляции органов Кювье: «Подобно тому, как Кювье мог правильно описать целое животное, глядя на одну его кость, наблюдатель, досконально изучивший одно звено в цепи событий, должен быть в состоянии точно установить все остальные звенья, и предшествующие, и последующие».[40] Это восстановление, способность увидеть отсутствующее целое – преимущество умозрения перед зрением, разума перед чувством. Холмс продолжает: «Мы еще не поняли многих вещей, которые можно постичь только разумом. Посредством умозаключений можно решить такие задачи, которые ставили в тупик всех, кто искал их решения с помощью своих чувств».

[41] Идентификация целого по частям является одним из видов трасологической идентификации. «Что можно узнать о человеке по его уху? – Если сделать анализы, – многое. Пол, группу крови, было оно изъято у живого, или мертвого. Похоже, это ухо было отрезано ножницами».[42]

След, улика, улика, след, след, улика, след, улика, след, след, след, улика: язык человеческий в унитазе, сигарета с гвоздикой рядом с трупом, ухо в траве, пять апельсиновых зернышек в почтовом конверте, характер шва на трупе, бумага изготовленная в Богемик, частички кожи насильника под ногтями жертвы, след от целлофанового пакета на шее, антиквариат в доме убитых, жертвы – успешные молодые белые женщины…

Зачастую оставленный след – не случайная оплошность преступника, но – его подпись, автограф: куколка бабочки Черной вдовы, песня «Красная шапочка» по телефону, поза куклы у трупа девушки, имя «ангела» на смертоносной пуле, визитная карточка Fantomas, инфантильные послания вырезанные из газет, кровавый знак на стене… Подпись может указывать на еще одно желание – быть обнаруженным. Нет, нет, не только быть пойманным, но и узнанным, признанным, знаменитым, обрести власть, контроль, внушить страх, включить в свою игру других, вовлечь их в круг своего преступного закона. Однако, «дело с каждой минутой проясняется. Не достает только нескольких звеньев, чтобы восстановить ход событий».[43]

Речь шла о дедукции и анализе. Анализе, безусловно, отсылающим к химии. Безусловно, «потому что работа, при помощи которой мы вводим в сознание больного вытесненное им в его душе, означает разложение, разделение и напоминает по аналогии работу химика над организованной материей… Мы учим понимать его [больного] состав этих очень сложных душевных образований, сводим симптомы к обусловливающим их влечениям, указываем больному на эти, до того неизвестные ему мотивы влечений в его симптомах подобно тому, как химик выделяет основную материю, химический элемент в соли, в которой этот элемент невозможно было распознать, благодаря его соединениям».[44]

Шерлок Холмс проводит ночи напролет в лаборатории, согнувшись над ретортами и пробирками. В свое время, как известно, он собирался целиком отдаться занятиям химией.

§ 3. СЦЕНА ЖЕЛАНИЯ И МЕСТО ПРОИСШЕСТВИЯ

В результате разложения целого на части, в результате анализа Зигмунд Фрейд обнаруживает тайну сновидений. Тем временем Шерлок Холмс обнаруживает тайну преступления. Тайны эти – желания. 24 июля 1895 года Зигмунд Фрейд видит сновидение, которое впоследствии обретет свое название «Об инъекции Ирме», которое станет основополагающим в психоанализе, поскольку в нем обнаруживается тайная движущая сила сновидения – желание. Желание исполненное. Впрочем, всегда уже посредством заместителей – суррогатов, будь то квазигаллюцинаторный объект сновидения или жертва сексуального маньяка. Детали, важные для обнаружения тайны, конституируют желание.

Преступление в фантазийной реальности гомологично преступлению реальности в сновидении. Конвенциональная логика повседневной реальности преодолевается паралогикой преступления, нарушения порядка принципа – обыденной – реальности. Сверхдетерминированность преступного события вводит множественный порядок логики желания. Желания, возникающего во взаимодействии с другими действующими на сцене лицами. Желание требует соучастия другого. Желание присваивается. Присваивается, как известно, как дискурс другого.