Нарушенная клятва

Во мне зародилась тревога, уже выходящая за рамки простого недовольства. Что-то и правда казалось не так. За прошедшие две сотни боев я никогда не ощущала ничего подобного.

Желая показать свою дикую сторону, я выпустила когти из кончиков пальцев. Уши защекотало в тех местах, где, как я знала, они заострились и слегка покрылись шерстью. Нечеловеческая сила пульсировала в моих конечностях.

Но этого оказалось недостаточно.

Мужчина бросился на меня. Мне следовало предугадать его намерения по запаху испускаемых им феромонов, но мои чувства притупились.

Я бросилась в сторону, но ноги, казалось, теперь пробирались даже не по воде, а по грязи. Слишком медленно.

Лезвие мачете просвистело достаточно близко, чтобы рассечь кожу у меня на плече. По руке потекла кровь, и наружу вырвалось облачко дыма.

Осознав свое преимущество, нападающий снова атаковал: одной рукой он схватил меня за косу, а другой нанес удар. Мне удалось высвободиться из его цепких пальцев, увернуться от взмаха ножа и ударить его ногой в живот достаточно сильно, чтобы он, испуганно вскрикнув, отлетел на другую сторону и упал на задницу.

Головокружение еще усилилось, и, чтобы сохранить равновесие, я вцепилась когтистыми пальцами в прутья клетки. Мой взгляд устремился за пределы ограждения и остановился на самом выдающемся из моих тюремщиков – тучном, лысеющем боссе с кучей золотых цепей на шее, который сидел на отдельной секции трибун, возвышающейся в дальнем конце арены.

Он не мог не заметить, что со мной что-то не так, и должен бы выглядеть испуганным – впасть в панику при мысли обо всех тех деньгах, которые потеряет, если я проиграю.

Но вместо этого на его лице появился намек на ухмылку. Небрежно затянувшись сигарой, босс устроился в кресле.

Когда я повернулась обратно к своему противнику, то уже обо всем догадалась.

Он знал, что что-то не так, и хотел, чтобы я проиграла.

Внезапно я вспомнила о бутылке с водой, которую мне дали только после того, как я начала изнывать от жажды. Ему нужно было убедиться, что я ее выпью.

Что находилось в этой бутылке, кроме воды?

От гнева я сжала челюсти. Спустя четыре года он решил, что я перестала приносить пользу. Это из-за того инцидента с охранником на прошлой неделе или все изначально планировалось именно так?

Я могла держать пари, что в этом бою он поставил все свои деньги против меня. И наверняка приплатил за то, чтобы меня избили до смерти.

Громила снова пошел на меня – на этот раз чуть осторожнее, но не менее грозно. Нырнув вбок, он схватил меня за запястье и притянул к себе.

Я пригнулась и откатилась в сторону. Дыхание обжигало легкие.

Даже если мне удастся победить, что со мной будет? Босс прикажет охранникам убить меня, как собаку, которую пришло время усыпить?

Он разозлится, что я не подчинилась его прихотям – и он не позволит мне остаться в строю теперь, когда я поняла, что он готов вот так меня подставить. Неблагодарный ублюдок.

Противник бросился на меня и на секунду прижал к решетке, но я тут же вырвалась. Поднырнув под его руку, я оцарапала когтями его бок. Мои ноги подкашивались, а его оставались тверды, и он снова бросился ко мне.

Казалось, мне конец. Я подумала о том, что никогда не смогу вернуться к своим парням. Нет, черт возьми, ни за что.

От нарастающей боли я стиснула зубы и, пригнувшись к земле, бросилась в атаку. Но противник наклонился и так полоснул мачете по моему бедру, что я отлетела в сторону. Ногу пронзила боль.

Я терпела неудачу. Этот надутый урод, сидящий на своем почетном месте, меня подставил. Придурки в зале наблюдали за моим падением и громко его приветствовали.

Их голоса звенели у меня в ушах. Я слышала топот их ног по бетонному полу.

Противник ударил кулаком мне в висок.

Внутри закипала ярость, и она ощущалась куда острее и жарче, чем мое страдание. Босс смотрел сверху и ухмылялся, как будто не он прямо сейчас убивал пятерых человек вместо одного. Мои ребята ждали меня, а он, мать его, ухмылялся.

Я поклялась, что вытащу их из нашей тюрьмы, а все эти ублюдки одобрительно ревели, наблюдая, как противник снова напал и схватил меня за руку.

Он сжал мое предплечье, собираясь подставить меня прямо под занесенное мачете, и тут из меня хлынули все сдерживаемые эмоции.

Обжигающая горло ярость вырвалась изо рта с душераздирающим воплем. Она сотрясла мои кости и отразилась в каждой частице моего существа.

Казалось, вопль длился бесконечно. Он звенел у меня в голове, заглушая радостные возгласы и топот. Выкручивающая, разрывающая агония окутала меня, наполнила мой рот металлическим привкусом крови, и…

Глава 2. Рива

Моргнув и разлепив ресницы, я обнаружила, что смотрю вниз, на пол бойцовского ринга. Я сгорбилась, упершись руками в пол. По потертой бежевой поверхности тянулись свежие царапины от моих когтей.

В нос ударил самый ужасный запах из всех, с какими я только сталкивалась. Как будто в вонючий общественный туалет бросили сырое мясо.

Мой желудок скрутило, к горлу подступила желчь. Сплюнув, я подняла голову и тут же застыла.

Все вокруг было мертвецки неподвижным.