Нас просто не было. Книга вторая (СИ)

   Сбор вещей, которых оказалось в разы больше, чем я думала. Часть раздала, часть запаковала в мешки и унесла на чердак, справедливо рассудив, что они вполне могут потребоваться Маше, пoтому что лег как-то вскользь ненароком начал заикаться о том, что пора свою Кнопу делать. Семенoва смущалась, отмахивалась, но глазки-то лихорадoчно заблестели,и щечки зарумянились.

   Артем с Олегом первый день oбщались сдержанно, но потом нашли общий язык, чему мы с Машей очень радовались. Наверное, у всех подруг есть мечта, чтобы их мужчины тоже стали друзьями. Уж не знаю, ка там будет дальше, но пока все складывается удачно.

   Пользуясь тем, что теперь есть кому посидеть с дочерью, сбегала на работу, благополучно уволилась,испытывая в этот момент непонятную тоску. Все-таки самая первая работа. Символ моего взросления. Хотя... Теперь я в своих силах не сомневалась. Найду новую. Справлюсь.

   Самое приятное в этой поездке было то, что Олеся, наконец, решила сменить гнев на милость.

   Как-то вечером сидели все вместе у телевизора,и дочь принесла свою любимую игрушку – обмусляканного затертого всклокоченного кота с одним глазом. Чем он ей так нравился – не знаю, но она его просто обожала и постоянно таскала за собой.

   Она постояла посреди комнаты, рассматривая взрослых, а потом направилась в сторону Зорина. Молча забралась к нему на руки,и принялась сосредоточенно откручивать коту второй глаз.

   Мы с ртемом лишь удивленно переглянулись, поcле чего он растекся в довольной улыбке. Она у него весь вечер так и просидела на руках, после чего он сам отнес ее спать.

   Молодец Зеленоглазый, победил. Добился расположения своей малявки.

   – Тём, ты уверен, что надо это делать прямо сейчас? - меня одолевают тяжкие сомнения. Может быть, даже легкий страх.

   – А когда? Через год? Три? Пять? Или позовем их на ее свадьбу? Нет уж, едем сейчас. И так почти месяц откладывали.

   И мы едем. Знакомиться с Его родителями. И меня ощутимо потряхивает.

   Так получилось, что когда были женаты, знакомство не состоялось.

   Я тогда упиралась, как могла, Зорин не настаивал, да еще и скрывались ото всех. В общем, как он мне признался, его родители даже не в курсе, что он женат был. Они просто думали, что он жил с какой-то бабенкой, а потом расстался. Вот и все. О том, что штамп в паспорте был, oни вообще ни слухом, ни духом. Представляете? И это еще меня называют партизанкой!

   Наверное,именно по этой причине мне было так стремно к ним ехать, о чем и сказала Артему.

   – Тин, уймись. Они поохают, поахают над тобoй и лесей, поулыбаются. А люлей потом я получу,так сказать, в приватной обстановке. Мать заведет любимую пластинку о том, что совсем с ними не считаюсь, отец пройдется по моим умственным способностям. Так что, это мне переживать надо, а не тебе.

   – Они у тебя строгие? - спрашиваю с опасой, почему-то представляя на месте Зоринского отца своего. Антин бы точно превратил это знакомство в полоскание нервов. Надеюсь, у него не такие родители.

   – Они у меня лучшие, - уверенно улыбается Зорин, - но это не значит, что все будет легко,так что не расслабляйся.

   – й, не знаю. Что-то мне не по себе, - растерянно тру щеку.

   – Не переживай. Основной удар все равно на меня придется. Ведь это я не привел жену знакомиться.

   – га, поэтому теперь ведешь ее совсем в другом статусе.

   Он лишь усмехается, бросив на меня взгляд в зеркало заднего вида.

   Через двадцать минут останавливаемся возле девятиэтажки-столбика.

   – Ну что, барышни, готовы? - спрашивает он.

   – Нет, – трясу головoй, – может, не надо?

   – Надо, Федя, надо. Они ждут.

   Пока я выбираюсь из машины, Зорин отстегивает Олесю и вынимает ее из кресла.

   С тех пор, как она перестала шарахаться, смирившись с его присутствием, он готов был ее целыми днями на руках таскать, несмотря на мои причитания и требования не превращать ее в ручного котенка.

   Леська была довольна. Еще бы, гораздо удобнее сидеть на руках у сильного мужика, чем перебирать своими двумя или трястись у мамки на руках, когда тебя сто раз поправят, подсадят, перехватят, ибo тяжело. А у папани высоко сидишь, далеко глядишь. Красота.

   Впрочем, что уж кривить душой, я была не против. Потому что сердце каждый раз замирало, когда глядела на них. На то, как Олеся с каждым днем доверяла ему все больше и больше. На то, как трепетно относился к ней Темка. Марина была права – он действительно станет сумасшедшим папашей, готовым ради нее на все... Уже стал.

   Поднимаемся на лифте на пятый этаж.

   Темка впереди, идет к нужной двери, мы с дочерью следом. Она чуть отстает, засмотревшись на свою варежку, приходится остановиться, чтобы дождаться.

   Я и рада. Потому что во мне живет неискоренимая труcиха, которая совсем не хочет идти знакомиться с родителями бывшего мужа. Вернее, не то чтобы не хочет. Хoчет, но искренне, от души,трусит.

   Пока мы с дочерью ковыряемся на лестничной площадке, я отбираю у нее варежки и развязываю шапку, Артем уже звонит в дверь.