Наш Современник, 2006 № 06

Но важны и человеческие усилия. Они должны быть направлены на устроение общественных отношений, которые бы, с одной стороны, обеспечивали свободу личности, а с другой стороны, помогали ей следовать нравственным нормам. Вероятно, было бы неправильным устанавливать уголовную ответственность за азартные игры, эвтаназию, гомосексуализм, но и нельзя принимать их в качестве законодательной нормы и, что еще более важно, в качестве общественно одобряемой нормы.

Ведь что происходит, когда принимается закон, официально разрешающий подобные формы поведения? Они не остаются только уделом пользования небольших групп меньшинств, которые уже определили свой выбор. Эти законы становятся основанием для безудержной пропаганды таких форм поведения в обществе. А поскольку грех привлекателен, то он быстро заражает значительные слои общества. Тем более, если в эту пропаганду вкладываются большие деньги и используются передовые способы влияния на сознание человека.

Так выходит, например, с гомосексуализмом. Резолюция, принятая в январе этого года Европарламентом, предписывает вести воспитание в школах в духе приятия гомосексуализма и даже фиксирует день в году, посвященный борьбе с гомофобией. Что же получается? Общество не просто призывается к уважению жизни определенного меньшинства, но ему также навязывается пропаганда гомосексуализма как некоей нормы. В результате эта пропаганда соблазняет тех, кто мог бы бороться с этим недугом и создать полноценные семьи.

Можно привести пример и из нашей жизни. Во многих городах сегодня как грибы после дождя выросли заведения для азартных игр. Конечно, никто никого не заставляет играть в этих заведениях. Но их реклама настолько навязчива, а страсть к азартным играм так легко возбудима, что мы сегодня сталкиваемся с настоящими семейными трагедиями. Отцы, матери, дети проигрывают свои небольшие деньги и оставляют семьи без гроша. Люди приходят в храмы и плачут, потому что разваливаются семьи. В результате свобода азартного бизнеса, ничем разумно не ограниченная, разлагает общество.

Я постарался обозначить те опасности, которые появляются для верующих людей, если не сбалансированный нравственными нормами подход начинает претендовать на единственно верное понимание прав человека. Согласно этой логике все другие традиции должны умолкнуть и подчиниться. Это не выдумки. Я не преувеличиваю диктаторский настрой сторонников подобного прочтения прав человека. Такой подход уже уверенно пробивает себе дорогу в современном международном законодательстве. Так, в 2005 году Парламентская Ассамблея Совета Европы приняла резолюцию “Женщины и религия в Европе”, в которой говорится: “Свобода вероисповедания ограничена правами человека”. Это утверждение ставит религиозную жизнь в подчиненное положение по отношению к правам человека. Так, если она не соответствует определенному пониманию свободы, то она должна быть изменена. Для верующего человека это звучит как призыв к ослушанию воли Божией ради человеческих представлений.

При этом подчеркну, было бы несправедливо обвинять в появлении такой нормы саму концепцию прав человека. В данном случае правами человека прикрывается определенная философия, которая разделяется небольшим кругом людей. Согласно этой философии, если женщин не рукополагают в священники и епископы в той или иной общине, то эта община должна подвергаться государственному наказанию и общественному порицанию. Однако нормы религиозной традиции являются для верующего сознания выше, чем земные законы. Если сегодня не “снять” такой воинственный запал секулярного гуманистического подхода, который проникает в международное право, то автоматически разразится конфликт. Слава Богу, в случае резолюции Совета Европы ее положения не имеют юридических последствий, но они создают определенный климат в общественном мнении.

Еще существует один либеральный тезис, претендующий на универсальность. Он гласит: права человека превалируют над интересами общества. Его в 2005 году повторили в декларации ЮНЕСКО по универсальным принципам биоэтики в следующем виде: “Интересы и благо индивида должны преобладать над единственным интересом науки или общества” (ст. 3, п. 2). Совершенно очевидно, что такой тезис имеет положительное значение, когда речь идет о принятии государственными или общественными структурами решения, затрагивающего жизнь и благополучие отдельных граждан. Общество должно дорожить каждой жизнью, каждым человеком.

Но такой подход очень опасен, если человек начинает строить свое поведение исходя из приоритетов своих интересов над интересами общества. Это стимулирует только эгоизм и индивидуализм. Со своей стороны, Православие всегда поддерживало жертвенную любовь к ближним, а значит, к своей семье, местной общине, Отечеству. Человек должен уметь отказываться от своего эгоизма ради другого человека. Поэтому, на наш взгляд, было бы правильно, чтобы свободы и права были всегда сбалансированы общественной солидарностью.