Наша Няша (СИ)

— Справляешься? — вдруг серьёзно уточнил он.

— С трудом, — призналась Маняша и оживилась: — Вон, смотри: вполне приличная лавка. Зайдём?

— Чего у вас? — довольно вежливо осведомился хозяин.

Крупный мужчина с открытым умным лицом и внимательным взглядом. Ник с Буслаем выложили на прилавок образцы заветных инструментов.

— Сколько? — засветился в глазах лавочника азартный огонёк приобретательства.

— Много, — порадовала его бродячая помещица. — Можешь выйти на улицу и посмотреть.

Он вышел на улицу и посмотрел. Вернулся и выдохнул:

— Всё заберу!

— Если цену дашь, — так же вежливо предупредила Маняша. — И ещё вот это, — выложила перед ним на прилавок обновлённый список вожделенных навыков.

Он пробежал глазами требования и взял в руки огрызок карандаша:

— Это у кузнеца. Я записку с собой дам. Это у кирпичников. Это у шорников. Менять на инструмент будешь? — подняв глаза, уточнил он.

— Для того и привезла.

— Тогда всё, что останется, мне. Уговор?

— Хорошо, — согласилась Маняша.

Носиться по всему городу в поисках более выгодных цен не хотелось. Наверняка та выгода не стоила стоптанных башмаков. Ей же хотелось скорей вернуться на остров. И заняться планированием будущей столицы. А то они там без неё понастроят. Будут после улицы вилять, как двоечник перед экзаменатором.

Выйдя из лавки, она лишь мельком глянула в конец улицы: Киса висела на шее Тура, лицо которого было всё таким же каменным. Значит, не особо-то он ею увлечён — обрадовалась Маняша. И решила просто не обращать внимание. Всё-таки игра — вряд ли они встречаются в реале. К тому же класс у девушки такой… своеобразный. А ей тоже качаться нужно — чем она хуже землевладелиц и дворянок?

Дальнейшее не оставило времени на самокопания и самоутешения. Из местного кузнеца она вытряхнула все нужные Жоху навыки. В обмен на кучу добра, за которое Маняша опять не стала торговаться. Мужик сэкономил ей массу времени — это стоило поощрить.

Остальных мастеров тоже не обидела. Хотя на этот раз, кажется, дипломатия всё-таки позволила немного сэкономить. Нужные слова находились как бы сами собой — и это странно. Ведь там, дома в капсуле оставалась прежняя Маняша. Неужели она с такой очевидностью себя недооценивает?

Корд, наконец, присоединился, когда они выходили от довольного шорника.

— Закончила? — испытующе глядя ей в глаза, осведомился Тур.

— Да, — с облегчением выдохнула она. — Только лесопилка осталась. А потом обратно к лавочнику.

— Зачем? — продолжал он изучать её лицо.

— Я обещала, — твёрдо объявила Маняша, что это не обсуждается.

— Ты не ревнива? — всё-таки не удержался и тихо спросил Тур.

— Немного, — так же тихо призналась она, стрельнув глазками в своих ребят, разворачивавших телегу. — А, может, изрядно. Не знаю, с чем сравнивать.

— Не заметил, — усмехнулся Тур.

— Обжегшись на молоке, — вздохнув, пробормотала Маняша, — я больше не хочу терять. Это того не стоит.

— Пошли, — не стал он комментировать её признание. — Закончим, отнесу тебя домой и за работу. У меня сегодня куча дел.

— У меня целых две кучи, — встрепенувшись, почти проныла она. — Это прорва какая-то. Не успеваешь заткнуть одну дыру, как расползается вторая.

— Ты справляешься, — пожал он плечами.

Надеюсь — стараясь выглядеть деловито и боевито, подумала она. Его похвала воодушевляла.

А на берегу родного дома громоздилась очередная куча того, что следовало сбыть на материке.

— Всё! — топнула боярыня ножкой. — С меня хватит. Вконец замотали.

— Остаёмся, — согласился Батя. — Нужно почистить остров от зверья.

— Мясо закончилось, — поддакнул прискакавший встречать хозяйку Бабай.

Маняша тут же полезла в почту:

Жора, я тебя обожаю.

Сразу нет.

А мне очень надо.

Опять медвежья услуга?

Не думаю, что гризли снова полезут. И лететь никуда не нужно. Отправь мне, пожалуйста, кораблик. А на нём свиней побольше. Ещё цветных тканей — нужно мораль у населения поднимать. И каких-нибудь недорогих женских безделушек.

— Батя, ты не знаешь, какая вера у бренов? — спохватилась студентка истфака, упомянув про мораль.

— Они в Создателя верят, — подсказала копошившаяся в ящике с деталями скорпиона Рада. — В единого. Он у них так и называется: Единый.

— Бажичи тоже, — подключилась к теологической беседе Алиса.

— Молятся?

— Дома ставят молитвенные, — одобрительно посмотрел на хозяйку Ник. — А что?

— Будем истреблять в народе уныние и моральное разложение, — объявила образованная боярыня. — У Единого символ какой-нибудь есть? Что они ставят на своих молитвенных домах?

— Круг, а в нём звезда на восемь лучей, — подсказала Алиса. — И обязательно на высокой подставке. И чтобы обвита была колосьями.

Жора, ещё круг, в котором восьмилучевая звезда.

Для бренов? Молитвенный дом будешь ставить?

Да