Наше дело — табак

Инесса знала, как сейчас все будет. Она поднимется на третий этаж старого, еще довоенного дома, сколоченного крепко из толстого, чугунной прочности кирпича, который не взяли ни пули, ни осколки во время штурма Полесска в сорок четвертом. Нажмет на истертую десятками тысяч нажатий пластмассовую бусинку звонка. Конечно, можно воспользоваться своими ключами, но она этого не сделает. Просто будет стоять, прислонившись к стене на лестничной площадке, сжав тонкими пальцами ремень сумки из крокодиловой кожи, и ждать, когда распахнется резко дверь.

Она знает, что он, маясь, курит, мечется по комнате, причесывается перед зеркалом, смотрит напряженно на часы, торопя минуты. А она обязательно опоздает на четверть часа, хотя тоже торопит минуты. Ей нравится, когда -он мается. Ей нравится мучить мужчин, которые теряют от нее голову. Поэтому сухо, почти по-сестрински чмокнув его в лоб, она снимет туфли, пройдет в прихожую, отстранится от его объятий, делая вид, что вообще не понимает, что с ним творится. Или скажет что-то вроде:

"Подожди, я так устала", намекая, что все может и не состояться. Мол, неизвестно, захочет ли она с ним еще раз взлететь с их постельного "аэродрома" или пришла окончательно сказать ему "прощай, мальчик". Мужчина не должен обольщаться, что обладает женщиной полностью. Власть женщины в том, что мужчина ощущает, как она может однажды ему сказать: "Ты мне больше неинтересен. Я вообще жалею, что потратила на тебя время. Не люблю таких мужиков". Едва мужчина перестает верить, что ему могут сказать такое, он теряет к женщине интерес, а она теряет над ним свою власть. Так что сегодня ему опять придется постараться, прежде чем он достигнет своего. Он будет упрашивать ее принять очередной дорогой подарок и наконец уговорит. И потом останется с мыслью, что не он овладел ею, а она соблаговолила снизойти до него.

Но в постели она воздаст ему за все. Она покажет ему, какой наградой является. Она прекрасно знает, как доставить удовольствие мужчине, и еще лучше знает, как получить удовольствие самой.

Надо только опоздать не меньше чем на пятнадцать минут. В прошлый раз она опоздала всего на пять. В позапрошлый - на полчаса. Главное - не повторяться. Предсказуемая женщина тоже становится неинтересной.

...Он встретил ее на пороге, уже изрядно изнервничавшийся.

- Где же ты ходишь? - воскликнул он. - Я думал, что умру, пока дождусь.

- Не умрешь, котяра, - бросила она, пройдя в прихожую.

А потом как по нотам разыграла все. И в очередной раз получилось, как она и рассчитывала...

Потом они лежали на кровати-аэродроме. Инесса была переполнена жизненной энергией. Он же, наоборот, измотан. Ей не раз говорили, что она вампирит энергию у мужчин. Очень может быть. Во всяком случае, большинство становились после ее ласк вот такими измотанными, еле ворочающими языком. Она же неизменно чувствовала себя прекрасно, полной сил и готовой на новые подвиги.

- Чума, - прошептал он.

- Ты был неплох, котяра, - она снисходительно почесала его подбородок, как чешут греющегося на коленях пушистого кота.

Он прикрыл глаза блаженно. Потом повернулся к ней и спросил:

- Как твой?

- Все сходит с ума.

- Из-за денег?

- А из-за чего он еще может сходить с ума? Не из-за меня же.

- Он дурак. Я бы сходил с ума только из-за тебя.

- Я знаю, - кивнула она. - Он дурак, что не ценит меня. Он дурак, потому что не знает, какой подарок судьбы ему достался.

- Все правильно, - согласился он.

- А ты знаешь, что мой муженек намылился в Германию?

- Как же, слышал. Он мне сам говорил вчера. Вот только чего он там забыл?

- Говорит - искать того гада, который нагрел его на деньги.

- А почему он едет его искать в Германию?

- Там вроде возникли какие-то следы денег.

- Ничего себе. - Он поцеловал ее.

- Сейчас ты скажешь, что ни за какие деньги не бросил бы меня, насмешливо протянула Инесса.

- Ну да.

- Все вы предсказуемы. - Она нанесла ему легкий булавочный укол. Пусть теперь помается в свободное время в терзаниях - кто такие "все"?

Он задумался. Потом грустно произнес:

- Иногда мне хочется тебя убить.

- Не смеши.

- Я тебя, наверное, убью, если ты решишь уйти от меня.

- Нет. Не получится, я тебя уверяю.

- Почему?

- Потому что слишком многие говорили это. - Она засмеялась. - Убьют меня. Убьют себя... Один дурак даже вскрыл вены, но больше, чтобы вызвать у меня жалость.

- Вызвал?

- Нет. Я не люблю малодушных дураков.

- Интересно, что сделает Глушак, если узнает, что я сплю с его женой?

- Не знаю, - пожала она обнаженными плечами. - Может, пристукнет тебя.

- А тебя?

- Меня - нет.

- Почему?

- Я знаю. - Она потянулась.

- Я люблю тебя.

- Спасибо. - Она равнодушно зевнула. Для нее слово "люблю" было внутри пустым, как барабан. Она знала, что в нее влюблялись. Без нее не могли жить. Она же относилась ко всему куда проще. Она просто ловила кайф.

- Вообще, мне кажется, что помимо меня ты любишь и ощущение опасности. И запретный плод - каково это - трахать жену своего приятеля, который столько для тебя сделал. Это же здорово,

- Приятеля, - усмехнулся он.