Наше единственное лето. Долго и счастливо?

— Половину дела за нас твой бывший сделал, — лицо Дани стало серьезным, он отвел взгляд и посмотрел в окно. — Он всем маркетологам разболтал, что ты моя первая любовь.

— Я думаю, что у всех информация о том, что это ты — моя первая любовь.

— Чисто технически, — он снова посмотрел на меня, и от такой лишь мелочи мое сердце пропустило удар, — я все же первый в тебя влюбился… И потом, пока ты в последний рабочий день ездила на свои встречи, особо заинтересованные сплетники нашли повод и возможность спросить все у меня лично.

Я округлила глаза от удивления.

— И я все подтвердил.

— Даня!..

— Какая теперь разница, если мы через пару дней начнем раздавать им приглашения на нашу свадьбу?

— Есть еще что-то, что я должна знать? — серьезно спросила я.

— Они все тебя жутко боятся, даже парни…

— Данька! — я кинула в него салфетку, а он улыбнулся и взял меня за руку.

— Эль, помнишь, как все начиналось? — Даня нежно поцеловал сначала кончики моих пальцев, а потом и безымянный палец с надетым на него колечком. — Мы решили прожить один вечер без плана и рефлексии. И стали тогда самыми счастливыми. Давай сейчас тоже расслабимся?

Я вздохнула.

— Доверься мне, любимая, — он потянулся через столик и поцеловал меня.

— Я постараюсь, — млея от его мягких губ, пообещала я.

— Вот и славно, — Даня выпрямился и снова сделал глоток кофе.

Это что же значит: все эти нежности и поцелуи сейчас были только для того, чтобы вытянуть из меня согласие? С этим парнем нельзя терять бдительности! Такими темпами я начну делать все, что он хочет, забыв о своем мнении…

— Поехали домой, мне завтра с утра на работу, — буркнула я.

Даня выразительно посмотрел на меня.

— У нас еще два выходных впереди. С чего бы?

— С того, дорогой мой будущий муж, что моя компания подписала контракт о сотрудничестве с одной американской фирмой на активное продвижение их продукции. Сроки горят. Пришлось сдвинуть график отпусков и праздничных дней.

Даня опешил:

— Но у нас свадьба!

— За два дня мы справимся?

— А медовый месяц?

— Летом, дорогой, — я встала, запахивая пальто.

Даня смотрел на меня снизу вверх, и лицо его исказилось от осознания происходящего. Полученная информация явно застала его врасплох. Наконец он вышел из стопора:

— Я поговорю с Петром Михайловичем о переносе дедлайнов…

— Даже не думай! — упирая руки в бока, заявила я. — Сейчас стратегия выстроена идеально. Все должно быть под контролем, одно неверное движение и…

Даня засмеялся. Я тут ему о важном говорю, а он…

— Кажется, я женюсь на неисправимой трудоголичке, — продолжая улыбаться, сказал он. — Мы что-нибудь придумаем, не переживай!

Когда Даня говорил о чем-то так уверенно, я не могла продолжать сомневаться. Рядом с ним мне становилось спокойно. Каким-то образом я понимала: что бы ни случилось, он поддержит, поможет, придет и все решит.

Я выдохнула, согласно кивнула и протянула ему руку.

Первый рабочий день после праздников стал для меня настоящим испытанием.

Нынешней ночью я едва ли спала больше пяти часов, в чем был виноват оставшийся у меня вчера после ужина Даня, и поэтому в лифте я «досыпала» заветные минутки на его плече. Знала бы я, что это были последние спокойные мгновения дня…

Стоило нам с господином Шустовым появиться на пороге офиса, как практически все мои сотрудники подскочили со своих мест, громко приветствуя нас. От подобной встречи я остолбенела, сжав со всей силы Данину руку.

Он ободряюще улыбнулся мне, и жестом показав присутствующим, что эмоций вполне достаточно, громко объявил:

— Уважаемые коллеги! Мы с Эльвирой Владимировной искренне благодарим вас за радость по поводу нашего воссоединения и, пользуясь случаем, приглашаем всех на нашу свадьбу, которая состоится через три недели. Спасибо!

В помещении повисла прямо-таки гробовая тишина, а Даня, не без усилия сдвинув меня с места, пошел к моему кабинету, таща меня за руку.

Я закрыла дверь и стараясь не выдать своего возмущения и шокового состояния перед неотрывно следящими за нами сквозь прозрачные стены сотрудниками, прошипела:

— Даня, какого черта…

Он снял свое пальто и перекинул его через руку, собираясь идти к себе:

— Ты знаешь, что ты чертовски сексуальная, когда сердишься, — уставившись на мои губы, ответил он.

— Я не шучу. И я сейчас в бешенстве! — мне все-таки не удалось сдержать эмоции, и последняя фраза была слышна, я думаю, всем.

В опен спейсе тут же создалась видимость работы.

Даня серьезно посмотрел на меня, а потом дотронулся до моей щеки:

— Что не так, милая?

— Вот это вот все! — я негодовала. — Зачем?

— Ситуация была идеальной: все в сборе, мы вместе, главная новость озвучена и скоро она перестанет занимать первые страницы корпоративных переписок. Разве нет? — он так спокойно и уверенно смотрел на меня, что моя вспыхнувшая вдруг истерика показалась какой-то детской глупостью.

— Их здесь тридцать человек… Ты планируешь их всех пригласить?

— Да. А еще руководство, отдел IT и кадры…

— Что?!

Даня даже отшатнулся, настолько это было громко.