Наше лучшее детство

На удивление, в «Артеке» не было никакого засилия идеологии, но было уважительное отношение вожатых и персонала к приехавшим из разных концов СССР детям. Нам все доверяли, никто не стоял за плечами с берданкой и не караулил.

В нашем «Горном» (с которого «Артек» изначально начинался в свое время) мы оставались в корпусе – не поверите – только с ночной уборщицей, которая тихонечко жужжала пылесосом в коридоре.

С вожатыми дружили, делились сокровенным, они помогали, советовали… Туда посылали работать лучших молодых мужчин и женщин со всей страны. Действительно – лучших: внимательных, добрых, участливых, жизнелюбивых и искрометных. Жили наши вожатые в отдельном домике достаточно далеко от нашего корпуса. Вероятно, у них была своя взрослая жизнь, но нас она никак не касалась. Правда, мы очень переживали, что красавец-вожатый Юрий Иванович не влюблен в нашу не слишком привлекательную внешне Галину Федоровну – и она собирается вернуться через год в свой Ульяновск «замуж выходить». Так хотелось, чтобы все вокруг были счастливы.

Дружили мы очень. И именно здесь пришло осознание, что дети в СССР – разные, местные обычаи живучи, национальные отличия существенны… Я, скажем, впервые узнала, что абхазы категорически не любят грузин именно в «Артеке». Не любят и не общаются, на генетическом уровне эта нелюбовь существует, и это не перебороть. С удивлением убедилась, что религиозные обычаи могут иметь огромное значение в нашей такой атеистической стране. Когда мусульманин из Узбекистана, которого ввиду непроизносимости трудного имени мы звали просто Коля, вдруг вскочил и ринулся из столовой топиться в Черном море, так как плов оказался со свининой, а он не знал этого… Мы всем отрядом гнались по аллеям парка, спускавшимся к морю за своим соотрядником, догнав, обнимали его и плакали вместе, уговаривая, что ничего непоправимого не произошло. Но плов в столовой стали готовить только с бараниной или овощами…

А вот зубной пастой не мазались никогда – нам это было бы скучно. Мы, привилегированная каста из первого отряда, по ночам на пару часов забирались в музыкальную комнату, где стоял черный рояль, и пели, говорили, слушали и молчали…

Нет, конкурсы строевой песни, постановка «Как закалялась сталь» и речевки «Всем, всем доброе утро!» с ответным «Вы ребята – молодцы!», и наш восторженный отклик «Мо-лод-цы – ар-те-ков-цы!» – конечно, были. Но было это не внапряг, а в радость…»

После распада СССР «Артек» утратил свое былое величие. Как сообщает все та же Википедия: «Идеологическая составляющая артековского воспитания официально была отвергнута. Места парторгов и комсоргов заняли психологи, провозгласившие главенство «коммуникативной» функции лагеря. В сочетании со снижением профессионального уровня вожатых постепенно это привело и к снижению общего уровня воспитательной работы в лагере. Роль вожатого сегодня часто сводится к простой организации досуга. В последние годы неоднократно предпринимались попытки наладить в «Артеке» в той или иной форме систему национально-патриотического украинского воспитания. Однако в условиях, когда основная масса коммерческих путевок продается гражданам других государств, говорить о какой-либо серьезной системе национального воспитания сложно. Подобные попытки выглядели спорно, а иногда и неуместно…»

После событий на Украине в феврале 2014 года вообще непонятно, что станет с Крымом и «Артеком» в том числе. Поэтому можно только позавидовать советским детям, которые в течение долгих шести десятилетий отдыхали в этом пионерлагере в абсолютной безопасности.

Если тебе комсомолец имя…

Следующей ступенью после звания пионера было звание комсомольца. В комсомол принимали с 14 лет. Лично меня так и приняли: в феврале 1976 года мне исполнилось четырнадцать, а в апреле я уже стал комсомольцем. Прием проходил в Бауманском районном комитете комсомола, который находился в пяти минутах ходьбы от нашей школы – напротив МИХМа, на улице Лукьянова (свой комсомольский билет я не выбросил, а до сих пор храню его среди остальных своих документов).