Наше время такое...

Но массовый интерес к поэтическому слову как раз и побуждает меня взглянуть на наши поэтические результаты более критично. В нынешнем успехе поэзии, на мой взгляд, кроется опасность снижения критериев. Вместе с радостью успеха приходит и забота. Нам нужно все больше и больше углублять эстетический вкус и поэта, и читателя. Ибо в оценках поэзии менее всего значат цифры. Сегодня мы между высотами: позади — высоты классической поэзии, впереди — высоты, к которым тяготеет наша поэзия. Конечно, не надо запугивать себя великими именами, но оглядываться на них и сравнивать свою работу с их трудом необходимо. Согласен, что мы сделали невероятно много: мы создали героя нашего времени и в жизни, и в поэзии. Но наша поэзия могла бы сделать еще больше, если бы не сказывались на ней некоторые отрицательные факторы.

В нашей критике настойчиво звучит осуждение ранней профессионализации поэта. Аргумент простой: отсутствие жизненного опыта мешает его развитию. Наблюдения, казалось бы, подтверждают этот довод. На возы кладем много, а привозим слишком мало. Причины же этому, на мой взгляд, совсем другие. Беда не в ранней профессионализации, а в позднем созревании личности поэта. В этом случае важен не только опыт практической жизни, но тот великий опыт, который мы называем культурой. Получается так, что мы почти сознательно на несколько лет задерживаем организованное приобщение молодого человека к большой культуре. Молодые поэты созревают все еще медленно, хотя за последние годы этот процесс ускорился. Если у поэтов военного поколения первые книги выходили в тридцать лет, то теперь этот срок сократился лет на десять. При этом ускоренный «вход» в поэзию часто идет за счет глубины стихов. Проблема остается проблемой. В семнадцать лет Пушкин окончил лицей и получил образование, видимо, равное нашему высшему, а в Литературный институт в этом возрасте еще не примут даже одаренного человека. Кроме того, предполагается, что поступающие в Литературный институт знакомы и с биологией, и с физикой, и с математикой, и с другими науками, уже давно раздробившимися на множество самостоятельных наук, до которых в средней школе еще и не доходят. Но так ли это важно? Очень важно! Говорят, что Пушкин не любил математики. Однако в его бумагах найден чертежик, сделанный им самим, по которому он уяснил происхождение арабских чисел. Что это могло ему дать? Маленький кружок с фигурами, вписанными в него, дал поэту понимание закономерностей, понимание того, что арабские числа явились на свет не по капризу досужего араба, а выведены из определенных геометрических соотношений. Не потому ли закономерны, психологически обоснованы все поступки его героев? Во всяком случае это не могло не иметь творческого значения.

Поэзия — синтез духовной жизни народа. При той тенденции дробления наук, искусства, жанров литературы, которую мы наблюдаем сегодня, общий духовный уровень жизни синтезируется в поэте, да и вообще в человеке лишь частично. В этом смысле поэты прошлого находились как бы в более выгодном положении. Они были универсальней. Знания о человеке, о природе вещей приходили к ним не во множестве частностей, обусловленных нынешним делением наук, а в более цельном, в более обобщенном виде. Вот почему, думается мне, современный поэт должен постоянно развивать в себе способность к самостоятельным общественно-научным обобщениям.

Когда я говорил о недостатках нашего образования, а значит, и воспитания, я в запасе держал мысль о самовоспитании поэта, о решимости его ставить перед собой большие творческие задачи. Процесс дробления коснулся и нашей литературы. Даже в границах поэзии существуют организационно оформленные разделения на собственно поэтов, на поэтов-сатириков, поэтов-драматургов и поэтов, пишущих для детей. У прозаиков мы обнаружим то же самое. Горе тому поэту, который слишком поверит в незыблемость этих границ. Опыт старших показывает, как обогащает поэта его работа, например, в жанре очерка. В работе над очерком могут появиться такие наблюдения, которые потом войдут в стихи. Поэт, написавший прозу, лучше понимает, что такое поэзия. Прозаический сюжет он уже не станет использовать в стихотворении. Все наши лучшие поэты работали и работают многожанрово. Уже одно обращение к другому жанру, независимо от удачи, углубляет поэтический взгляд.