Нашествие чужих: заговор против Империи

В мае 1914 г. в Карлсбаде состоялось совещание между начальниками генштабов Германии и Австро-Венгрии. На нем окончательно согласовывались военные планы. А насчет сроков войны Мольтке заявил своему австрийскому коллеге Конраду фон Гетцендорфу:

«Всякое промедление ослабляет шансы на успех».

Но вообще глыба истории чем-то напоминает айсберг. Небольшая часть сверкает на поверхности, а основная масса скрыта в глубинах вод. Например, о подготовке к войне немцев, австрийцев, турок, французов, русских написано довольно много. И очень трудно найти материалы о том, что к предстоящей схватке готовились не только они. Готовилась и Америка. Несмотря на то, что вступать в войну на первом этапе вовсе не собиралась. Однако речь шла о других формах подготовки — дипломатических и финансовых. До начала XX в. США традиционно придерживались политики изоляционизма. Отстаивали свои интересы на Американском континенте и в прилегающих регионах, принципиально отказываясь от вмешательства в европейские дела. Теперь этот принцип был нарушен. Сам президент, как ранее было принято в США, еще не покидал своей страны. Другое дело — его теневой советник полковник Хаус. Перед войной он несколько раз посетил Европу, встречался с Вильгельмом II, завел дружеские связи в высших кругах Австро-Венгрии. Британские и французские политики не считали предосудительным обсуждать с ним самые сокровенные секреты своих государств, министр иностранных дел Англии Грей даже установил персональный шифр для связи с Хаусом. Ведь этим человеком фактически определялась политика США.

И, напомним, за ним стояли крупнейшие банковские корпорации. Современные западные исследователи прямо указывают, что Хаус сделал Вильсона «марионеткой Ротшильдов» [69]. Поэтому вряд ли стоит удивляться его успехам в европейской дипломатии. А одновременно Хаус предпринимал колоссальные усилия по реорганизации банковской системы США. Америка после своей гражданской войны развивалась семимильными шагами, но при этом стала крупнейшим в мире должником. Ее внешний долг составлял 3 млрд долларов (напомню, тогдашних — курс доллара был примерно в 20 раз выше нынешнего). Свободных капиталов постоянно не хватало, и действовал особый закон, запрещавший вывоз американских капиталов за рубеж, пусть их вкладывают на родине.

Теперь возникали другие требования. И с 1912 г. велась подготовка к созданию Федеральной Резервной Системы (ФРС). А в конце 1913 г. Вильсону и Хаусу удалось провести соответствующий закон через конгресс. ФРС представляет собой довольно оригинальную структуру, «кольцо» из ряда крупнейших американских банков. По своим функциям она соответствует нашему Центробанку, имеет право печатать доллары. Но является не государственным органом, а системой частных компаний. И в своих решениях не зависит от правительства. Напротив, как нетрудно понять, при такой специфике руководство Федеральной Резервной Системы получило возможность определять финансовую (а значит, косвенно, и внешнюю, и внутреннюю) политику правительства.

И не лишне отметить, что на пост вице-президента ФРС знакомый нам Яков Шифф протолкнул своего родственника и компаньона Пола Варбурга. Протолкнул, надо думать, не без помощи Хауса (хотя бы потому, что Пол Варбург все еще оставался гражданином не США, а Германии — но эта «мелочь» выяснилась лишь в 1918 г.). А глава клана Варбургов, Макс, направил еще одного брата, Фрица, в Стокгольм [70]

. В центр будущих денежных «отмывок». Таким образом, семейка Варбургов распределилась очень удачно. Старший брат в Германии, работает со спецслужбами, один в Швеции и двое в США, все «при деле»…

В преддверии войны создание ФРС сулило банкирам грандиозные выгоды от ожидаемых заказов. Отменялся и запрет на вывоз капиталов. Америка-должник заранее готовилась стать заимодавцем. Заранее знала, что противоборствующие стороны увязнут, будут разоряться, нуждаться в деньгах, вот тут-то их можно будет ловить на крючок. Хотя сами потенциальные участники затяжной войны не предполагали! Если бы предполагали, то, может, призадумались бы. Нет, ее видели скоротечной. И немцы, и австрийца, и французы, и русские заготовили боеприпасов только на одну кампанию. В Германии верили в «войну до осеннего листопада», существовало и выражение «frischfrolich Krieg» — «освежающая веселая война». По плану Шлиффена предполагалось сосредоточить огромный перевес против Франции, раздавить ее молниеносным ударом, а потом быстро перебросить силы против России, навалиться на нее вместе с австрийцами и турками. Неужели выдержит? В скоротечную победную войну верили и французы. Опрокинуть неприятеля дружным встречным ударом, прорваться за Рейн, а с востока покатится русский «паровой каток». Неужели немцы удержатся?… Как видим, за океаном ход грядущих событий оценивали более точно.