Наши все дома!

Через несколько минут броненосец протолкался за поворот. Впереди, насколько хватало улицы, — сплошная толпа. Беспокойники явно стремятся за реку… Нет, нам туда точно не надо. Как настоящий броненосец, плавучий, описываем циркуляцию, не снижая хода: улица широкая, а ПДД больше не действуют, — вот она, главная «гаевня»,[53] сияет на закатном солнце пластиковыми окнами. И ни одной живой души — только мертвые… Ковыляем дальше, иногда переваливаясь через упавших. Жутко здесь: если сломаемся — так и сидеть нам в своей консервной банке, ждать погоды в мертвом море, — прилетит ли волшебник в зеленом «кукурузнике» и пришлет ли доброго зеленого крокодила на больших колесах с толстым пулеметом… Очень ведь может быть, что и не пришлет… Давай, железяка, ползи, вывози… Выедем — поменяю масло и вообще полный техосмотр, а то схватили незнакомую машину, подлатали разбитый нос и давай кататься… Умные люди так не делают… Вообще не делают так — на одной машине всей толпой. Срочно вторую надо искать. Можно даже недопривод, только поздоровее. Спереди щит, как у паровоза, приделать, чтоб под мосты не набилось мертвечины… Грузовичок небольшой. И лучше с краном — чтоб мародерить удобнее. Ладно, увидим где подходящий — обиходим… А пока — нам бы отсюда выбраться без проблем…

Выбрались успешно. Стоило отъехать от рынка — беспокойников заметно убыло, а к пряничной фабрике подъехали уже почти нормально. Дальше район удерживали живые: на улицу выволокли сдвоенный трамвай — и чем только тащили, линия отсюда через квартал, а он тяжеленный, поезд все же, хоть и маленький, — дополнили баррикаду профлистом от построенных тут когда-то к приезду патриарха красивых заборов и полностью закрыли проход. Несколько мертвяков бродили у трамвая, тыкались в окна, но ни разбить их, ни обойти вокруг не догадывались.

Догадавшиеся лежали редкими кучками далее — в чердачном окне двухэтажного здания фабрики сидели полувоенного вида мужики с винтовками: один с СВД, ну или «тигром», их вблизи-то не сразу различишь, а что у другого, я не разобрал — так оно было обвешано разными прибамбасами. Не солдаты явно, охотники или партизаны вроде нас. Мужик с СВД показал рукой полукруг — ага, объезд через соседнюю улицу. Ну поедем там, тут они хорошо укрепились… Вот только… Какое-то беспокойство у меня появилось. То ли мужики не такие, то ли баррикада… А за баррикадой — тишина, и никого. Где военные стоят — за оградой везде что-то делают, обустраиваются, укрепляются… А тут ни души, только сторожа на стене. Или паранойя?

Пока думал — уже обогнул фабрику, от которой до сих пор пахнет ванилью и прочими вкусностями, и вот уже следующая загородка — тоже из трамваев: депо у них здесь. Проезд в ворота депо открыт — чем городить ворота заново или двигать туда-сюда по рельсам трамвай, использовали готовые. А за воротами — еще загородка, и туда заезжать предлагается. Заезжать? Или все же ну его на фиг? Да что же мне не нравится-то? Радоваться надо: люди живут, организовались, от мертвяков загородились… Что не так? Над воротами на крыше какого-то внутреннего строения — еще мужик, с двустволкой, на нас смотрит. Улыбается — чего бы ему нам радоваться? Да и улыбка не радостная, а какая-то довольная, что ли… Без специального умысла сбавляю ход, само получилось — «не уверен — не разгоняй».

— Чего встал, заезжай давай! — В голосе раздражение, а улыбка с морды не слазит…

Что за ахтунг такой? И тут смотрю — рука у него к ружью тянется. Тоже, видимо, сама по себе, без приказа — просто естественно ему за оружие схватиться, если… добыча в клетку лезть не хочет! И внутри шевеление какое-то — видимо, ждали, пока мы к ним заедем, а теперь перегруппируются — снаружи встречать. Стрелять? Уезжать? Блин, надо ж так попасть! Стрелять не успею — у него ствол в руках уже, а я пока достану — он точно первым будет… Дистанция плевая, не промахнется. Стараясь не выдать своего понимания мимикой, недовыжав сцепление, дергаю ручку передач. Типа машина забарахлила что-то. Коробка отзывается протестующим скрежетом. Потерпи, железяка, я легонько… Перегазовываю, еще раз выдаю скрежет.

— Сейчас, блин, коробка дурит чего-то, — ору в приоткрытое окно. Мужик руку с ружья убрал, но недалеко. Я негромко всем своим: — Это засада, держитесь, буду рулить резко.

Еще перегазовка, раскручиваю двигатель, сцепление выжал, передачу включил, раз, два… отпускаю педаль, дожимая одновременно газ в пол, и выворачиваю руль. Понеслись! С пробуксовкой всех колес — резина зимняя, мягкая — срываюсь с места. Машина легко заправляется в поворот, взрыкивают колеса по трамвайным рельсам — прощай шипы, ну да и хрен с ними. Мужик от удивления ружье никак не ухватит, но явно пытается… Черт, у него есть время выстрелить и возможность попасть тоже есть…