Насколько прочно Основание

Шкоты тянулись от нижних углов ходового паруса к концам рей, затем через блоки вблизи центра рей и вниз до уровня палубы, в то время как стропы тянулись от реи до низа паруса. Когда люди на палубе потянули, шкоты и стропы подняли парус, чему способствовали распускные стропы — специально приспособленные именно для этой необходимости в тяжелую погоду. Это были просто веревки, которые были спущены с рей, а затем обмотаны вокруг паруса, почти как другой набор веревок, и их функция заключалась в том, что подразумевало их название: когда их поднимали, нижний край паруса собирался в бухту, выпуская ветер из полотна, чтобы его можно было подтащить к рее без особого сопротивления.

— Ослабить фалы!

Вантовые на передней площадке подождали, пока полотно не будет полностью собрано и рея не будет возвращена в первоначальное перпендикулярное положение, прежде чем им разрешили выйти на нее. После выравнивания реи им стало намного проще — и безопаснее — переходить с площадки на рангоут. В более спокойных условиях многие из этих людей весело пробежали бы по самой рее с беспечной уверенностью в своем чувстве равновесия. Но сейчас было обязательно использовать установленные под реей веревки для ног.

Они растянулись вдоль рангоута длиной семьдесят пять футов, в семидесяти футах над шатающейся, погружающейся палубой — почти в девяноста футах над белой, бурлящей яростью водой в те мимолетные моменты, когда палуба была фактически ровной — и начали стягивать парусину, чтобы окончательно укротить ее, в то время как ветер и дождь завывали вокруг них.

Одна за другой прокладки обхватили собранный парус и его рею, прочно закрепив его, а затем настала очередь грота.

* * *

— Держи как можно ближе к северо-востоку на восток, Вайган! — крикнул сэр Данкин Ярли в ухо своему старшему рулевому.

Вайган, седой ветеран, если вообще существовал такой, посмотрел на штормовые стаксели — треугольные тройные стаксели, установленные между бизанью и гротом и между гротом и носом, — которые вместе с штормовым фор-стакселем представляли все паруса, которые сейчас несла «Дестини».

— С северо-востока на восток, да, сэр! — крикнул он в ответ, пока дождевая вода и брызги стекали с его седой, как железо, бороды. — Как можно ближе, сэр! — пообещал он, и Ярли кивнул и удовлетворенно хлопнул его по плечу.

Ни одно парусное судно не могло бы поддерживать заданный курс, особенно в таких условиях. Действительно, чтобы удержать курс, требовались все четыре человека на руле. Лучшее, что они могли сделать, это удержать корабль примерно на заданном курсе, а старший рулевой даже не собирался смотреть на карточку компаса. Его внимание, как железо, было приковано к этим стакселям, он был уверен, что они правильно натянуты, придавая кораблю мощность и устойчивость, необходимые для выживания в водовороте. Старший из его помощников следил за компасом и предупреждал его, если они начинали слишком далеко отклоняться от желаемого курса.

Ярли еще раз взглянул на паруса, затем смахнул воду с собственных глаз и поманил Гарайта Симки, второго лейтенанта «Дестини».

— Да, сэр? — крикнул лейтенант Симки, наклоняясь к Ярли достаточно близко, чтобы его можно было услышать сквозь шум.

— Думаю, что пока корабль справляется, мастер Симки! — крикнул в ответ Ярли. — Держите как можно ближе к восточному курсу! Не забудьте, там нас ждет Сарганова банка! — Он указал на север, за левый фальшборт. — Я бы предпочел, чтобы она продолжала ждать, если вы понимаете, о чем я!

Симки широко ухмыльнулся, кивнув головой в знак согласия, и Ярли ухмыльнулся в ответ.

— Я спущусь вниз, чтобы посмотреть, не найдет ли Рейгли мне что-нибудь поесть! Если повара справятся, я прослежу, чтобы был хотя бы горячий чай — и, надеюсь, что-нибудь получше — для вахты на палубе!

— Спасибо, сэр!

Ярли кивнул и начал продвигаться, перебирая руками, вдоль спасательного троса к люку. Он ожидал, что ночь будет необычайно длинной, и ему был нужен отдых. И горячая еда, если уж на то пошло. Каждому человеку на борту корабля понадобится вся энергия, которую он сможет заполучить, но капитан «Дестини» несет ответственность за решения, в соответствии с которыми все они могут выжить или умереть.

Что ж, — с усмешкой подумал он, добравшись до люка и спустившись по крутой лестнице к своей каюте и Силвисту Рейгли, его камердинеру и стюарду, — полагаю, это звучит лучше, чем думать о себе как об избалованном и изнеженном капитане. Не то чтобы я возражал против того, чтобы меня баловали или нежили, если подумать. И не то, чтобы это было менее верно, как бы он ни выразился.

КЕВ «Дестини», 54, близ Песчаной отмели, пролив Скрэббл, великое герцогство Силкия.

— Мастер Жоунс!

Несчастный энсин, сгорбившийся в клеенчатом плаще и изо всех сил пытающийся удержаться, снова поднял глаза, когда лейтенант Симки проревел его имя. Арли Жоунсу было двенадцать лет, он страдал от морской болезни сильнее, чем когда-либо в своей юной жизни, и был напуган до смерти. Но он также был офицером, проходившим обучение в имперском чарисийском флоте, и держался как можно прямее.