Наследие

Финн Дюрандаль был непростым человеком для понимания. Он не часто давал интервью, даже на собственных сайтах, а когда давал, то был немногословен. Стандартные фразы о справедливости и о том, каково это служить Парагоном. И хотя никто не отрицал, что ему явно нравилось доказывать свои слова на деле преступникам, этой мотивации конечно же было недостаточно, чтобы оставаться так долго на столь опасной работе. Какой человек выбрал бы такую профессию вместо покоя в кругу жены и детей, семьи и дома? В жизни Финна было много женщин, его всегда замечали в сопровождении очередной красавицы на страницах жёлтой прессы. Но ни одна из них, казалось, не задерживалась надолго.

— Почему? — внезапно спросил Льюис и, Финн обернувшись, посмотрел на него. Он не казался удивлённым.

— В конце концов, все задают мне этот вопрос. И ты протянул дольше большинства. Ну... Отчасти потому, что я всегда был один. Совсем один. У меня не было семьи, не было большой любви. Никто не проникся ко мне достаточной симпатией, чтобы остаться надолго. Мне кажется, я не очень лажу с людьми. И конечно же... потому что я хорош в своём деле. Никто не делает работу лучше меня. Величайший Парагон, который когда-либо был. Больше всех заслуженных медалей, больше всех грамот, больше мёртвых преступников на счету, чем у кого-либо другого. А теперь я стану Защитником. Не просто стражем одной планеты, но всей Империи. Когда-нибудь моё изображение появится в одном из этих витражей. Моё имя затмит даже твоё.

— Я рад за тебя, — сказал Льюис. — На самом деле. Ты это заслужил.

— Да, — произнёс Финн. — Заслужил.

Он всё ещё смотрел на витражи.

— Когда-то мой предок был героем. Лорд Дюрандаль. В истории моей семьи сохранилось много записей о его подвигах. Великие приключения, невероятные поступки. Но сейчас никто больше о нём не помнит. Моего предка нет в витражах. В конце концов, он отправился в Чёрную Тьму, посланный его Императором на поиски утерянного Хайдена и Генератора Тьмы. Но он так и не вернулся. Никто не знает, что с ним случилось. Он потерпел неудачу в своих поисках и был забыт. Из этого можно извлечь ценный урок, Льюис.

Вот почему ты продолжаешь бросаться в самую гущу событий, подумал Льюис. Не хочешь, чтобы тебя заподозрили даже в малейшей неудаче, которой, по-твоему мнению, является выход на пенсию?

Вслух же он сказал.

— Не знал, что у тебя в роду были Лорды.

— В наши дни не слишком мудро рассказывать об этом, — пожав плечами сказал Финн. — Не скажу, что скучаю по Кланам. Мне гораздо больше нравится быть Парагоном. Можно сказать, что мы новый вид аристократии — богатый, могущественный и обожаемый, но это право надо заслужить доблестью и заслугами, а не унаследовать вместе с фамилией. Чёрт возьми, да я сейчас богаче любого из моего старого Клана. Тридцать лет занятия продажи атрибутики и грамотные инвестиции сделали своё дело. Тебе стоит как-нибудь попробовать, Льюис. Ты единственный из Парагонов которого я знаю, у кого нет даже собственной игрушечной фигурки.

— Я никогда не стремился к богатству, — сказал Льюис. — И торговать своим именем Парагона кажется мне... как-то дёшево, словно ты принижаешь его. Я не сужу тех, кто это делает. Просто знаю, что это не моё.

Финн задумчиво посмотрел на него.

— Очень благородно с твоей стороны, Льюис. Вынужден признаться... мне в голову на мгновенье приходила мысль, а не сделает ли Дуглас Защитником тебя. Просто потому что ты Охотник за Смертью. Ведь это имя всё ещё что-то значит. Оно обладает силой. А Бог знает Дуглас всегда был излишне сентиментален.

Льюис быстро пожал плечами.

— Легенды... должны оставаться в прошлом, где им и место. Всегда хотел, чтобы меня судили по моим собственным делам, какими бы они ни были. Я никогда не хотел быть Защитником, Финн. Это работа для того, кто понимает в политике и умеет играть по правилам. Никогда не понимал политику, и, честно говоря, даже не старался. Я Парагон, и только им я и хотел всегда быть.

— Счастлив тот, у кого нет амбиций, — сказал Финн. — Но ещё счастливее тот, кто метит высоко и грезит великими миражами.

Льюис посмотрел на него.

— Чего?

****

Тем временем за кулисами, в безукоризненном и высокотехнологическом офисе, забитом новейшими компьютерами, средствами связи и наблюдения, самая знаменитая оперная певица Империи и официальная Глава Службы Королевского Протокола, Джесамина Флаверс и Анна Баркли, обсуждали предстоящую церемонию за чашкой чая и шоколадными печеньками. Две старые подруги, которые можно сказать прожили жизнь бок о бок, два самых влиятельных человека в Империи, хихикали и толкали друг друга, и вели себя как взрослые дети.