Наследие

– Ну хоть пять минут, – не отступала Кэролайн. – Поешь хлеба, я намазала его медом, который собрал Джо.

– Этот парень волшебно управляется с пчелами, – кивнул Корин. – Никогда я не видал ничего подобного. Просто подходит к гнезду, берет его в руки, и хоть бы разок его пчела ужалила.

– Может, и впрямь – индейская магия?

– Не то магия, не то шкура у него толще, чем у всех остальных, – пошутил Корин.

Кэролайн вспомнила суровый, непримиримый взгляд индейца, его непрощающие глаза, кожу, красную, как древесная кора. Она слегка поежилась при мысли, как это Сорока не боится делить с ним ложе.

– Корин?

– Что?

– Знаешь, уже ведь больше года прошло с тех пор, как мы поженились, а… словом, мы так больше и не выбрались искупаться туда, где были в свадебном путешествии.

– Я знаю. Я все понимаю, Кэролайн. Но так трудно выкроить время. – Корин откинул голову, прислонившись к стене. Лицо его все еще было сонным.

– Может быть, съездим? Я просто… мне так хочется провести хоть денек с тобой. Целый день – ведь у нас их так мало! Ты все время занят работой…

– Даже не знаю, Кэролайн. В это время каждый день год кормит. Столько всего нужно успеть сделать! У нас сейчас стадо – таких бестолковых коров на моей памяти никогда на ранчо не было: то и дело ломают загородки и выбираются наружу, а потом застрянут где-нибудь посреди ручья или запутаются в проволоке… или еще что-нибудь… Знаешь, может, через недельку получится. Или через две, как тебе такой план?

– Ты обещал мне, что мы будем туда ездить, – сказала она совсем тихо.

– И поедем. Обязательно, – настойчиво повторил Корин.

Через некоторое время он встал, натянул одежду, ласково провел рукой по волосам Кэролайн и поцеловал ее в лоб, прежде чем пойти на кухню и приготовить себе кофе. Сидя на кровати, Кэролайн слушала, как гремят кофейные зерна, булькает чайник на плите, и странная слабость и безразличие охватили ее. Ей показалось, что она не сможет подняться, просто не хватит на это сил, и она так и просидит до вечера. Каждая косточка будто налилась свинцом. Но она вдохнула поглубже, встала и начала медленно одеваться.

Дождливым вечером в конце сентября возле их дома появился Джо со шляпой в руках, глазами, полуприкрытыми от проливного дождя, на лице его было обычное выражение непостижимого покоя. Кэролайн приветливо улыбнулась гостю, но все же невольно отодвинулась и сразу заметила, что взгляд Джо стал чуть жестче.

– У Мэгги подошло время. Она просит, чтобы вы пришли, – сказал Джо.

– Куда идти? Зачем? – не поняла Кэролайн.

– К ней. Чтобы помочь ребенку, – произнес Джо со своим гортанным выговором.

Он говорил бесстрастно, его лицо было непроницаемо, но что-то подсказало Кэролайн, что индеец не вполне одобряет эту просьбу жены. Она помедлила, сердце учащенно забилось. Придется войти в землянку. Как ни привыкла Кэролайн к присутствию Сороки в доме, но приземистое, наполовину врытое в землю жилище индейцев она до сих пор воспринимала как звериную нору.

– Понятно, – сказала она вполголоса, – понятно.

– Этим она выражает свое почтение, – торжественно сообщил Джо. – Такие дела – только для членов семьи.

После затянувшейся паузы Кэролайн, сопровождаемая пристальным взглядом Джо, вошла в дом, поспешно надела шляпу, схватила фартук, чувствуя, как поднимается в ней паника, будто пузырьки в закипающей воде. Она не умеет принимать роды, не знает, что делать и как помочь. Она совсем не уверена, что вообще хочет помогать.

Когда она вышла, Джо в первый и единственный раз продемонстрировал некоторые признаки нетерпения – ни до, ни после Кэролайн не видела подобного ни у кого из индейцев. Он перебирал поля шляпы и оглядывался на свой дом, где сейчас рожала жена. При виде этого Кэролайн мгновенно стало стыдно, и она поспешила выйти. Она шла, опустив глаза, стараясь не смотреть на окружающее их чудовищное, враждебное пространство. Со дня ее несостоявшегося путешествия на ферму Муров она испытывала смятение при мысли о необозримых просторах округа Вудворд, казавшихся ей теперь зловещими и безграничными. Безбрежная ширь невыносимо давила на нее, заполняя собой все мысли. Ей хотелось убежать, поскорее скрыться в доме, чтобы не распасться на атомы, слившись с этим грандиозным небесным сводом. Они шли по лужам, и подол у Кэролайн почти сразу промок насквозь, пропитавшись красноватой от почвы водой.

В землянку вели три ступеньки, сойдя по которым она попала в мягкую теплую мглу. Огонек керосиновой лампы героически сражался с обступавшей его темнотой. В помещении стоял сильный запах печного дыма, шкур животных и неизвестных Кэролайн трав. Кровь застучала у девушки в висках, когда все присутствующие посмотрели на нее – сама Сорока, Белое Облако и Энни, сестра Джо. Сам Джо остался снаружи, растворившись в дожде. Лицо Мэгги блестело от пота, испуганные глаза были широко открыты. Остальные женщины смотрели настороженно – не то чтобы неприветливо, но сдержанно.

– Джо… позвал меня. Он сказал, что ты… что ты… просила меня прийти? – запнувшись, выдавила Кэролайн.