Наследие

— Все хорошо, я с этим разберусь, — пролепетала я, движениями дрожащих рук разметая снег вокруг лучника. Он стоял в яме, усеянной тонкими кольями, часть из которых пробили крепкую подошву зимних сапог, а с ними и ногу, и теперь блестели от крови. — Проклятье. Потерпи, я вытащу их.

Склонившись ближе, я провела рукой по ближнему колу, легко надавила на камень, разламывая его у самого сапога. То же самое я проделала и с остальными четырьмя стержнями, пробившими ноги лучника, после чего убрала те, что остались нетронутыми.

Когда я подняла взгляд на Люфира, он кивнул, готовый к последнему этапу высвобождения. Опустив руки на землю и закрыв глаза, я отыскала пять каменных кольев, торчащих из мерзлой почвы. Одним точным посылом, я вынудила их резко уйти вглубь породы. Лучник вскрикнул.

Я вовремя успела поймать его, прежде чем он упал. Осторожно усадив и сделав из земли опору под спину Люфира, я вспорола толстую кожу сапог водным лезвием, высвобождая кровоточащие стопы.

— Проклятье, — повторила я, останавливая хлещущую кровь и пытаясь придумать, что делать дальше. С такими ранами Люфир не сможет ходить больше недели, а о том, чтобы преодолевать длинные дистанции и речи быть не может.

— Угораздило же, — на его измученном лице появилась улыбка. — Не беспокойся, это пустяк.

Лучник резкими, неточными движениями расстегнул плащ и засунул руку под кофту. Откинувшись на созданную мной опору, он закрыл глаза, а его губы забормотали слова неизвестного языка.

— Что ты делаешь?! Ты же не восстановил силы после прошлого раза, — всполошилась я.

— Уж лучше день проспать и снова быть на ногах, чем проваляться здесь до весны. Не переживай, эти раны не смертельны, так что они не должны мне дорого обойтись, — Люфир слабо улыбнулся и вновь заговорил со своими духами. Желтоватое свечение было видно даже сквозь плотную ткань. Редкие искорки просачивались наружу, а и без того истончившаяся кожа наполнилась внутренним сиянием.

Сквозные раны на ногах лучника медленно затягивались, выплевывая мешающую кровь, а с ней и остатки грязи. Когда от ранений остались только перепачканные в подсыхающей крови стопы, его рука бессильно упала с груди.

— Лир! — окликнула я мага, но он уже забылся так пугающим меня сном.

За моей спиной, расчерчивая воздух черными крыльями, слеталось воронье, желающее избавиться от холода долгой зимы вкусив еще горячей человеческой плоти.

Люфир проспал остаток дня и большую часть ночи. Умостив его голову у себя на коленях, я вслушивалась в его дыхание в дрожащем свете пламени. Образ Кристара сидел рядом, прислонившись спиной к каменной стене чума, и бросая на меня предосудительные взгляды.

— Они, — я встрепенулась, услышав тихий голос Люфира. — Все хорошо.

Сначала он пошевелил рукой, а затем, поддерживаемый мной, медленно сел. Я смотрела на него с облегчением и тоской одновременно. Мне было сложно сказать, ухудшилось ли его состояние по сравнению с тем, что было раньше.

— Сколько я спал?

— Часов десять, может, меньше или больше. Утро еще не наступило, — пожала плечами я и смутилась под его пристальным взглядом.

— Все те отступники, — начал он, подбирая каждое слово, — я видел, что с ними случилось. И с тем, последним.

— К сожалению, он был не последним, — понимая, к чему клонит Люфир, я поспешила увести разговор в другое русло. Увы, я сделала это слишком поспешно, чтобы он не заметил. — Маг воздуха и большинство отступников из Колодцев направились к Этварку, продолжить вершить свое «правосудие». Как только ты окрепнешь, нам необходимо…

— Оника, — одернул он меня. Вздохнув, я отвела взгляд.

— Что ты хочешь, чтобы я сказала? Да, ты был прав, и ты, и отец, и Дэрк — все вы. Как ты и говорил, пришлось заплатить слишком большую цену, чтобы я, наконец, вылезла из своей раковины и смирилась с тем, что не всякий сорняк можно добрым словом превратить в цветущую розу. Я поняла это и сделала то, что было нужно. Они причинили слишком много вреда, чтобы жить дальше. К сожалению, у нас нет ни времени, ни ресурсов, чтобы возиться со всякой паршивой овцой, пытаясь привести ее к свету. Прости, из-за моего упрямства и страха тебя ранили, Драйго погиб, и Фьорда ждала бы та же участь, если бы не ты.

Слова внезапно кончились, и я, обессилев, посмотрела на Люфира.

— Ты в порядке? — только и спросил он, пододвигаясь, и кладя ладони мне на колени.

— Думаю, что да, — немного поразмыслив, ответила я. — Знаешь, больше всего меня пугала новая встреча с чужой смертью, и что я ее не почувствую. Когда метеориты разрушили дворец и в мгновение убили десятки людей, мысли об этом были ужасны, но само понимание, что столько людей погибло от моей руки, было далеким и туманным. Наверное, я боялась, что снова ступив на эту тропу, мое сердце останется таким же глухим и безразличным.

Кристар слушал меня так же внимательно, как и Люфир, не сводя взгляда голубых глаз.

— Но в этот раз я сполна ощутила, как их жизни, их прошлое и мечты о будущем утекали сквозь мои пальцы жаркой кровью. Я почувствовала этот липкий ужас. И я больше не боюсь.

* * *