Наследие богов

  Арьен умолк и налил себе еще, но пить не стал. Пригорюнился над гитарой, словно и впрямь только что увидел собственный гроб. Хотя гробы нынче были не очень в моде: кремация и горстка пепла - вот и все...

  - Мда-а... - протянул Габлер, сразу вспомнив Атоса. - Грустноватая какая-то песенка. Может, чего повеселее найдется?

  Рютте поднял к нему унылое лицо, подергал струну. Сказал задумчиво, собрав лоб в складки:

  - Повеселее, говоришь?.. Можно, эт-самое, и повеселее. Это у нас один сочиняет, Лекс...

  Он откашлялся и снова запел. Мотив был другой, но почти такой же заунывный.

  В холодах зимы умираем мы,

  Забываемся.

  Но приходит май, плещет через край -

  Возрождаемся.

  Зимний лед круша, расцветет душа -

  И опять живем.

  После долгих снов бьют фонтаны слов -

  И опять поем.

  Песни вдаль летят, в синеве парят,

  Кружат хоровод.

  А потом опять будем засыпать -

  Так из года в год.

  Но в какой-то час, роковой для нас,

  После злой зимы,

  Хоть придет весна - никогда от сна

  Не проснемся мы.

  Прошуршит в ночи ветер вечности

  И подхватит нас.

  Навсегда - зима. И пусть кружит май -

  Не откроем глаз.

  Да, увы, умрем, больше не споем,

  Не откроем глаз...

  Теперь Крису вспомнился Граната. Его стихи в кафетерии на космическом вокзале Единорога. Вот ведь, кажется, такие все веселые парни. "Вперед, эфесы!" "Нали-вай! Выпи-вай!" А у каждого есть что-то, какие-то свои темные пятна...

  "А у меня? - задал себе вопрос Габлер. - Какие у меня?"

  Копаться в душе не хотелось, да и ничего такого вроде не было. Во всяком случае, пока.

  - Действительно, эта гораздо веселее, - сказал он. - Прямо в пляс пуститься хочется. Видать, на Марсе и в самом деле служба не сахар.

  - Да не, нормально, - вдруг встрепенулся Арьен и положил гитару на пол. - Это так, накатило что-то... Градусы играют и недосып. Хотя... - Он подался к Крису, отодвинув стакан. - Иногда торчишь на крейсаке и думаешь: а на кой черт это патрулирование? Что оно дает? Практически все сектора и так просматриваются, с постоянки, это во-первых...

  - А чтоб на месте не засиживаться, - перебил Арьена Габлер. - Для разминки...

  Рютте протестующе выставил ладонь:

  - Нет, ты погоди! Согласен, лучше перебдеть, чем недобдеть. Раннее обнаружение, эт-самое, упреждающий удар и прочее, как учили. Дело-то в другом, братан! От кого оборону держим? Что, кто-то на Конфайн лезет? Было хоть раз такое?

  Крис молча развел руками.

  - А-а, то-то и оно, братан! Никто не лезет, потому что нет тут никого, кроме нас! Так на хрена такие затраты?

  - Если у файтера появляются такие мысли, ему лучше уйти из Стафла, - веско сказал Габлер.

  Рютте отхлебнул из стакана, вытер ладонью губы и кивнул:

  - Согласен...

  - А ты уверен, что точно никого нет? - спросил Габлер. - Сегодня нет, а завтра появятся. И что тогда, бутылками отбиваться?

  - Чепуха все это, - махнул рукой Арьен. - Почему они вчера уже не появились? Или год назад? - Он немного помолчал. - Хотя черт его знает... Могут ведь и наблюдать незаметно, изучать, готовиться... Не исключено. А вообще, это я так, у меня бывает. Мысли без спросу из башки вылезают... Может, и на самом деле завтра появятся и посильнее нас окажутся. Сейчас тут мы, а потом, эт-самое, они. Ведь до нас-то тоже были. Вон на Краснозадом археологи который год копаются, и сам видел, лично, и рассказывали кое-что... И раскопали уже много всего.

  - Следы древних автохтонов?

  - Похоже, да, - кивнул Рютте. - Там сивилов роется тьма-тьмущая, и все равно не справляются, нас привлекают. Разлом чуть ли не до ядра, и лабиринты такие, что черт ногу сломит. Тоннели, залы, шахты... Сивилы оттуда находки трейлерами возят - и на Землю. Мы одну галерею расчищали, и я там нагляделся, о-го-го... - Рютте покачал головой. - Отделочка, эт-самое, узорчики, лестницы километровые, прибамбасы всякие - мама дорогая, чего там только нет! А пятерых или шестерых завалило. - Файтер зачем-то оглянулся на дверь каюты и понизил голос. - Сам не видел, но говорили... Перед тем обвалом видели там фигуру в красном... Пальцем погрозила и в стену ушла...

  Габлеру едва удалось скрыть улыбку.

  "Красный автохтон, - подумал он. - Ряды пополняются. Черный альпинист... Белая дева... "Чеpный дембель, чеpный дембель ходит ночью по овpагам..." Призрак оперы... Теперь вот - Красный автохтон..."

  У него опять начали слипаться глаза.

  Арьен поднял с пола гитару и что-то запел, но слов Крис уже почти не воспринимал. "Плакал небосвод... черных листьев хоровод... грустный год..." Ему казалось, что он лежит в ванне, и рядом негромко шумит вода. Было тепло, и не хотелось делать ни одного движения.

  Он не знал, сколько времени это продолжалось, пока громкий голос Рютте не вытащил его из глубин. Габлер с трудом поднял веки.

  - В кабак, говорю, братан! - повторил Арьен. - Пойдем-ка в кабак! - Он энергично потер руки. - Посидим нормально... Может, с кем-то зацепимся...

  - Я бы лучше подремал немного, - сказал Крис. - Всю ночь не спал.

  - А кто спал?! - вскинулся Рютте. - И чем ты только что занимался? Аж носом посвистывал! Идем-идем, успеем еще отработать взаимодействие лица с подушкой.