Наследие Черной Воды

Девушка в золотом и черном, родовых цветах Голденби, в одиночестве сидела за столиком, что-то читая. При нашем появлении она взглянула в сторону открывшейся двери и отложила книгу в сумочку. На мгновение лицо у неё выразило изумление, однако она тут же справилась с собой и поднялась с диванчика, замирая в поклоне перед лицом более высокого статуса. Ауру мою прочла, вот и находится в легком диссонансе из-за внешности ребенка и количества отметок призывов темных сущностей.

— Дочь Золотых Пчел, носящая имя Годива, счастлива приветствовать дитя Черной Воды.

— Да осветит Луна твой путь, Годива Золотых Пчел. Я — Майрон Черной Воды, второй из носящих это имя. Надеюсь, я не нарушил никаких твоих планов?

Последнее предложение прозвучало неформально, построение фразы предлагало перейти на более простое общение. Мы — не люди, в нашей среде свой этикет. Она старше по возрасту, я прошел две инициации, оба еще не считаемся полноценно взрослыми, поэтому можем говорить, не соблюдая строгих канонов. Вот если бы мы представляли свои Дома, тогда упрощать речь было бы непозволительно.

— Ничуть, Майрон, — мгновенно перестроилась Годива, открыто улыбнувшись, и я прибавил ей в дипломатию ещё очко. Два очка. — Оставаться в школе в выходной ни у кого нет желания, поэтому твоё письмо пришлось очень кстати.

— Ну, мало ли? Эксетер говорил, учителя не возражают, если ученики выходные проводят дома.

Девушка стрельнула глазами в сторону вассала, присоединившегося к кампании в соседнем купе. Там уже сидел ещё один юноша и две девушки, вероятно, остальная свита Годивы.

— Не во всех колледжах. Наш, Старейших, дозволяет отлучки начиная с четвертого курса. Я пользуюсь правом дважды в месяц, чаще не получается, да и желания особого нет. Иногда и от родных хочется отдохнуть, — она указала на столик, предлагая усесться. — Что-нибудь закажешь?

— Что-нибудь легкое и с мясом. Посоветуешь?

— Попробуй куриную грудку в белом вине. У вас никаких запретов на пищу нет? Я, к стыду своему, о Блэкуотерах знаю совсем немного.

— Мы совершенно всеядные. А что про нас говорят?

— Только то, что вы отшельники и ни во что не вмешиваетесь. И ещё покровительствуете Перекрестку. Я на нём никогда не бывала — там действительно можно купить всё, что угодно?

— Разумеется, нет, — улыбнулся я, на всякий случай укрепляя ментальные щиты. Очень обаятельная девушка, даже слишком. — В нашем мире хватает вещей, которые невозможно купить за деньги. На Перекрестке торгуют товарами или предоставляют услуги, многие из которых запрещены в Британии и соседних странах. Откровенной грязи не так уж и много. Местный Совет стремится поддерживать равновесие между бизнесом и респектабельностью, поэтому человеческих жертвоприношений или чего-то подобного ты там не встретишь. Хочешь убедиться сама?

— А можно?!

— Если старшие не будут возражать — лично проведу экскурсию.

Мы беседовали, перескакивая с темы на тему, окольными путями стараясь выведать побольше информации друг о друге. С Годивой оказалось интересно общаться. Она довольно быстро поняла, что не стоит воспринимать меня обычным мальчишкой, и раззадорилась, почуяв загадку. С её стороны было естественно попытаться вытянуть собеседника на откровенность. Обмен репликами незаметно превратился в своеобразную пикировку, где обе стороны пытались незаметно узнать побольше, попутно стараясь как можно меньше рассказать о себе. Причем — искренне, нас обоих подзуживали любопытство и спортивный азарт.

Лично меня подобный обмен устраивал. Годива рассказывала как об Олдоакс, так и о внутренней «кухне» Священных Домов, в которой она разбиралась намного лучше меня.

— Во всём колледже — всего десяток студентов?

— Причем некоторые приехали из-за Канала, — кивнула девушка. — Нас очень мало, Майрон. Далеко не все Дома соглашаются отправить учеников в школу, а из тех, кто согласен, посылают не всех детей. Вот вы, например. Почему дети Черной Воды не учатся в Олдоакс?