Наследие Эдварда Гейна

— Знаешь, есть такие люди, которым очень хочется простых земных радостей, усмехнулась Анна. — Но по каким-то причинам они не могут себе этого позволить. Мамаша Гейна определенно была дамой с темпераментом. Ей хотелось того, чего ее вялый муж не мог ей дать. Обозлившись, она сама себя провозгласила святой и объявила грехом сначала секс, а потом и любые отношения между людьми.

Все люди для Августы Лерке, матери Гейна, были грешниками, все женщины, кроме нее, прирожденными проститутками. Куда ни глянь — всюду зло и соблазны. Августа решила спасти от этого свою семью. Она перевезла их на отдаленную ферму, спрятала, схоронила, окружила забором, лесами, болотами и плохими дорогами. Лишь бы быть подальше от мира!

Судьба мужа ее не слишком волновала, Августа презирала его и не разводилась лишь потому, что это помешало бы ей играть в праведницу. Она выплескивала на супруга ненависть и презрение, но милостиво разрешала ему оставаться на ферме. А вот сыновья были ее сокровищем. Она учила их, что весь мир настроен враждебно, не нужно никого подпускать близко, важна только она, только ей можно доверять.

Правда, закон штата вынуждал ее отдать детей в школу. Но Августа предусмотрительно запретила сыновьям общаться с другими детьми. Они посещали необходимые уроки, а потом стремились обратно на ферму, под крыло властной матери. Позже, уже став взрослыми и получив возможность работать, они стали чаще бывать на людях. Но урон был нанесен: для Эда Гейна мать стала сверхчеловеком, идеалом, с которым никто не сможет сравниться.

— Он постоянно был при ней, ее маленькая ручная собачка, — пояснила Анна. — А она из молодой неудовлетворенной стервы превратилась в старую озлобленную стерву.

После первого инсульта Августа слегла, и Эд преданно ухаживал за ней — несмотря на злобный характер и постоянную брань матушки. Правда, она странным образом чередовала наказания с редкими поощрениями. Наорав на сына, она могла позволить ему спать в одной кровати с ней. Вряд ли она до конца понимала, что делает. Жизнь, полная ненависти и злобы, ведет к печальному финалу.

Стараниями Эда Августа поправилась и даже начала самостоятельно ходить. Но вот незадача — однажды она прогулялась до дома соседа и увидела, что тот сожительствует с молодой женщиной. Без заключения брака. Без одобрения церкви. Просто живет с ней… спит с ней! Для Августы, которая, несмотря на рождение двух сыновей, в душе так и осталась старой девой, это стало величайшим шоком. Ее ожидали второй инсульт — и смерть.

Эд Гейн остался совсем один. И вот тогда он начал убивать. Вся его преступная деятельность была извращенным посвящением его матери. Он отправлялся на кладбище и выкапывал тела женщин, которые напоминали его мать.

— Видишь сходство? — спросила Анна. — Скульптор покупал жертв через нелегальный аукцион.

— А Гейн приходил на кладбище, как в супермаркет… Да уж, сходство!

— Сам он утверждал, что это происходило в состоянии транса. Он засыпал дома — и шел на кладбище. Если он по пути туда просыпался, то возвращался на ферму ни с чем. А если не просыпался, то притаскивал с собой труп. Да и две его известные живые жертвы тоже были немолодыми женщинами. Ему не важен был процесс смерти, его не привлекало сексуальное насилие. Он хотел в буквальном смысле влезть в кожу собственной матери. Он окружал себя смертью, он уже был не в силах отдалиться от нее. Это стало его личной религией, которой он преданно служил.

— И ты хочешь понять, не было ли у Скульптора такой же фанатичной цели? — догадался Леон.

— Что-то вроде того. Если он выставил своего ангела на продажу, то для него все проще. А если нет… возможно, у него есть своя святыня.

— Но он уже отличается от Гейна тем, что захоронил трупы, а Гейн, если я правильно понял, держал их при себе.

— Насчет Гейна ты прав, — кивнула Анна. — А насчет Скульптора — под вопросом. Обладая такими ресурсами, он мог избавиться от тел лучше, да хотя бы закопать их в разных местах. Но он пошел на немалые усилия, чтобы они все хранились в одном месте. Да еще таком, где он смог бы часто гулять, не вызывая подозрений! Он был бы единственным в парке, кто знал бы, что под ногами у него лежат десятки мертвецов. Это тоже, если угодно, победа.

— То есть, ты подозреваешь, что он все-таки жил в том городе?

— Или часто бывал там. Поэтому нам особенно важна сегодняшняя встреча.

Полиции уже удалось установить, что реконструкцией парка занималась частная фирма. Директором в то время был Валентин Гончаров, и у него, теоретически, были все шансы захоронить все трупы незаметно.

Сам Валентин Гончаров не мог ни подтвердить это, ни опровергнуть: пять лет назад он умер. Но его фирма продолжила существование под управлением его дочери Лизы. Именно с ней Анна и собиралась встретиться.