Наследник

Мой член опять становится твердым, я сжимаю кулаки по бокам. Черт, я отчаянно хочу прикоснуться к ней, прижать ее к своей груди, пригладить ее волосы и своим поцелуем стереть все ее страхи. Но я не буду ее будить. Ей нужно хорошенько выспаться. Она беременна. Моим ребенком. Эта мысль беспокоит меня. Она кажется слишком хрупкой, чтобы вынести моего ребенка полный срок.

Я все еще чувствую запах нашего секса. Я весь пропах им, наклоняюсь и слегка касаюсь ее щеки, но она так глубоко спит, что даже не шевелится. Нежно целую ее приоткрытые губы. Она стонет и тянется ко мне во сне. Сексуальная энергия пробуждается во мне еще больше, как змея, расправляя свое тело. Я чувствую болезненность в члене, все мое тело вибрирует от желания. Если я останусь здесь хоть на минуту, то снова окажусь у нее между ног. Со стоном разочарования я разворачиваюсь и ухожу.

Я тихо закрываю входную дверь и иду по улице. Антонио, владелец пиццерии, сидя внутри, окликает меня. Его пиццерия забита до отказа, все его официанты снуют туда-сюда между столиками, но он сидит за своим обычным столом. Я захожу, он заказывает нам два бокала граппы. Он проводит рукой по своим густым седым волосам и широко улыбается.

— Как дела? — спрашивает он по-итальянски.

— Хорошо, — говорю я с улыбкой.

Мы потягиваем ледяную граппу, и он приглашает меня присоединиться к нему за ужином.

— Печень, маринованная в рыбном соусе, и прожаренная на открытом огне.

Антонио интересный парень. Он владеет пятью ресторанами, но у него имеется история, как он работал простым разнорабочим в Германии. Смешные истории о посещении немецких борделей и поедании кожи для обуви, когда он находился буквально на дне в те дни, но сегодня я не в настроении слушать его истории и поедать римские потроха, несмотря насколько они вкусные.

Я возбужден и слегка нервничаю перед завтрашним днем.

Сегодня мой мозг и тело гудят, как никогда раньше.

Я отказываюсь от его щедрого предложения, пожелав ему спокойной ночи, и выхожу из ресторана. Я сажусь на скутер, желая ощутить ее тело позади себя. Улицы полны прогуливающихся влюбленных парочек. Они живут своей жизнью. Они даже не задумываются о богатой, темной, коварной, пропитанной кровью истории этого города. Я же никогда ее не забуду. Смех влюбленных парочек, как ветерок, дотрагивается до моей кожи, когда я проезжаю мимо. Я ничего ей не рассказывал. Я вспоминаю ее смех, и у меня мурашки бегут по коже. Это так же сексуально, как занятия сексом.

Я возвращаюсь в отель и поднимаюсь в свой номер. Наливаю большую порцию в стакан. Мне так хотелось остаться с ней на ночь. Раньше я никогда не хотел остаться с женщиной, только чтобы заняться сексом, но эта женщина соблазняет меня, как сирена. Мне не хочется расставаться с ней. С ней так хорошо. Она подходит мне, мы, как две части паззла. Как будто она часть меня.

Я бросаюсь на кровать и закрываю глаза.

Я до сих пор чувствую запах ее киски, его уникальный аромат остался у меня на коже, как будто духи. Я вздыхаю, пытаясь втянуть его в себя побольше, и представляю ее белое мягкое тело, обнаженное и готовое отдаться каждому моему желанию, когда я наполняю ее своим языком, пальцами или членом.

Тяга к ней настолько сильна, что мне хочется выскочить на улицу, запрыгнуть на Vespa и отправится прямиком к ней назад. Я хочу вбежать вверх по той шаткой лестнице, вытащить ее из постели и заняться с ней сексом в каждой комнате, на каждой части мебели, у стены, всю ночь, пока у нас не будет уже сил, и мы не провалимся в глубокий сон.

Но не сегодня.

Сегодня я буду проявлять терпение. Я буду ждать.

Завтра я ей все расскажу.

21

Роза

Я никогда не могла предположить, что полюблю разъезжать на Vespa, теперь же я каждый раз с нетерпением жду наших поездок. Я выросла среди ощущения свежего ветерка, обдувающего тело, и ощущения, что я часть окружающего мира, а не просто наблюдатель, заключенный в металлической коробке. Хорошо, я признаю, поездки на Vespa также эротичны, когда прижимаешься к твердому, мускулистому телу Данте и чувствуешь уверенность, исходящую от него.

В ожидании поездки и ветра я одела кремовые брюки капри, майку цвета лаванды и танкетки на небольшом каблуке. Майка оказалась немного рискованным вариантом, поскольку плотно облегает мое тело, с глубоким вырезом, но я считаю, что пока мой живот уж слишком не выпирает я могу носить нечто подобное.

Звонок в дверь раздался без пяти час дня.

Схватив сумочку, я сбегаю вниз по лестнице и открываю входную дверь на улицу. Данте в красивом, сшитом на заказ темно-сером костюме с черной рубашкой, расстегнутой на две пуговицы, стоит передо мной. Его волосы восхитительно ниспадают на лоб.

— Как ты себя чувствуешь? — спрашивает он с пленительной улыбкой.

Мое сердце перестает биться. Я поднимаю скрещенные пальцы.

— До сих пор хорошо.

Его брови удивленно поднимаются.

— Больше не страдаешь утренним токсикозом?

— Нет, но я съела все оставшиеся твои волшебные печеньки, и они сработали.

Он озаряется очередной мегаваттной улыбкой.

— Я рад. Я принесу тебя их еще очень много.