Наследник

Никита неожиданно смутился. Сейчас не было необходимости обручаться в третий раз за столь короткий срок. Внутренний голос — или как еще назвать странное и непонятное состояние, когда душа тянется к той женщине, которая ему уготована судьбой — пока молчал. Поэтому он и отпустил Катю, хотя девушка очень нравилась ему; именно из-за этого не стал ломать судьбу Насти и Аниты. Ольга? Юля Васильева-Колычева? Не знал он пока ничего. Сердце само подскажет.

— Еще не срок, — решил закрыть тему Никита, и старики не стали настаивать. — Лучше скажите мне, кем являются Жрецы Храмов Перуна? Кто они такие в системе Ордена? Почему мой прадед о них ничего не говорил?

Патриархи переглянулись, между ними протянулся незримый и неслышимый разговор. Потом Мещерин кивнул, словно решился на что-то, и ответил:

— Жрецы не входят в структуру Ордена Гипербореев. Они, скорее, Создатели, праотцы той системы, которая, по их мнению, должна гармонично распределить по всему миру принцип равновесия. Гибель цивилизаций обусловлена именно нарушением баланса. Кому-то надоело каждый раз поднимать из руин города и заново вбивать в головы людей утерянные знания. Но это дело второе. Жрецы — суть Хранители Источников. Каждый из Храмов построен на определенных участках земли, где сконцентрирована огромная Сила, давящая из недр планеты, и встречающаяся с потоками Космоса. А теперь представь, какими недюжинными способностями должен обладать Жрец, чтобы не дать этой жуткой Силе вырваться наружу. Не все добро, что в руки людей попадает.

— А что скажете про Алтарь, Всеслав Гордеевич? — напрягся Никита. Кусочки разрозненных картинок постепенно складывались в картину, где в центре всего находился он. Беременная мама, пришедшая в Храм, сама того не ведая, пропустила через себя потоки Силы, давшие ему, в конечном итоге, уникальный Дар. Не перешедший по наследству, как думалось прадеду. Нет. Это был Дар Вселенной и матушки-земли.

— Алтарь есть место схождения миров, — ошарашил его Мещерин. — Точка перехода из одной Яви в другую. Но только пойми одну вещь, Никита Анатольевич: есть Источники, есть искусственные и природные Врата. А есть Алтарь. Запасной вариант при самых гибельных ситуациях. Просто так он не откроется.

«Получается, во время свадьбы мой Ярик играючи распахнул закрытые для нас двери, — потрясенно подумал Никита. — Будучи в лоне Даши он сместил пространства, перенеся нашу семью в Явь своей матери. Или Алтарь среагировал на Ходока таким образом. Кем же ты будешь, Ярослав?»

Никита промолчал, не став раскрывать истинную причину своего любопытства. Это стратегическая информация, которая должна остаться тайной как можно дольше. Даже близкие люди, зачастую являющиеся носителями подобных тайн непроизвольно, должны быть от нее далеки.

— Удивили вы меня, уважаемые Патриархи, — выдохнул Никита. — Так понимаю, до тайн Алтаря Жрецы никого не допускают?

— Даже не пытайся, — ответил Исаев. — Ревностные служители Храма не для Ордена держат сии Врата. Точнее, не только для нас.

«И все-таки, что мог узнать Жрец вологодского Храма? — с тревогой подумал Никита. — Ведь он прекрасно видел, что мы исчезли из Яви. И мог сопоставить некоторые моменты, чтобы взять меня на «карандаш». А, дьявол! Везде тайны!»

— Что за символ вы хотели мне передать? — не в силах больше держаться, спросил молодой волхв. — Вы упомянули о нем, а сами не предъявили.

Старики переглянулись; у Никиты создалось впечатление, что они каким-то образом мысленно переговариваются. Потому как Всеслав Гордеевич полез за пазуху и вытянул наружу массивный бронзовый медальон с выбитыми на нем коловоротом и рунами, идущими по кругу в виде некоего текста. Что-то подобное находят археологи в причерноморских степях.

— Символ Высшего Воинства, — сказал старик и нагнул голову, чтобы скинуть витой потемневший шнур с шеи. Медальон с тихим стуком лег на стол. Морщинистая руку подвинула его к Никите. — Как он тебя примет?

Стоило волхву накрыть медальон, как рунические знаки налились нежно-зеленым цветом. Задребезжали стекла в книжных шкафах, засветились ножны бухарской сабли, а ладонь Никиты почувствовала уколы тысяч мелких иголок. Они были весьма болезненны. Да ко всему этому метка Велеса обожгла кожу на груди. Концентрация всех способностей молодого волхва проявилась в древнем медальоне, покрытом патиной. Едва сдержав дикую Силу, рвущуюся наружу, Никита сжал зубы и утихомирил артефакт. Его словно опустошило наполовину.

— Вы рисковали, судари, — хрипло сказал он, потемневшими глазами оглядев гостей. — Подвергли риску мою семью. Видано ли приносить в мир такую вещь?

— Знал бы ты, Воин, в каких сомнениях мы жили все это время! — радостно улыбаясь, сказал Милодар Виткович. — Боялись, что ошибемся. Но тебя ведут за руку боги, ведут! Бери медальон, он теперь твой.

Приподняв ладонь, Никита задумчиво посмотрел на темный кругляш, покорившийся воле молодого волхва. Выходит, Мещерин и был тем самым верховным Воином почти погибшего Ордена. Иначе бы не носил на груди строптивый медальон. Хитер старик, обвел вокруг пальца мальчишку!