Наследник

— А чтобы не путалась под ногами. Она могла все испортить. Ты же помнишь, как она нас встретила. Вечером, после похорон, Катерина приказала Ширяеву не зажигать во дворе свет. Мол, траур, и все такое. Это дало возможность Матросу ночью незаметно проникнуть в дом. Он перебрался через забор, влез в окно спальни, которое ему открыла Катерина, прошел через коридор в гостиную, и перерезал бабке горло. Правда, сделать все бесшумно ему не удалось. Старуха вскрикнула. Это привлекло твое внимание. Ты ринулся вниз, и увидел его силуэт.

— Второе убийство вы тоже решили списать на меня?

— Конечно. А на кого же еще? И не только второе, но и третье.

— Третье — это Радик?

Мой бывший шеф утвердительно кивнул головой.

— Он все равно был обречен. Ведь с ним мы теряли половину наследства. Сначала мы сочли, что торопиться с пацаном не стоит. Поскольку он был несовершеннолетний, он не мог воспользоваться своей долей сразу. Поэтому мы решили выждать год, а после устроить ему какой-нибудь несчастный случай. Но затем Катерина передумала. Чего, мол, медлить? Давай все сделаем сейчас, пока есть на кого списать. И, как теперь выяснилось, она была совершенно права. Она словно чувствовала эту подлянку с завещанием.

— Но с Радиком у вас произошел облом, — не без злорадства заметил я.

— Облом, — тяжело вздохнул Баруздин. — Хотя задумано все было, вроде, неплохо. Я дал тебе команду на ночное дежурство в доме. Катерина напоила тебя кофе, предварительно подмешав в него солидную дозу снотворного. Ты вырубился. После этого Матрос должен был пробраться к мальчишке, придушить его веревкой, подкинуть ее в твой карман, и полоснуть тебя лезвием по венам, как будто ты сам наложил на себя руки. Утром тебя должны были обнаружить, найти в твоей сумке нож, которым были убиты Карпычев и его мать, и в нашем спектакле была бы поставлена точка. Ты — убийца, а Катерина — единственная наследница. Но не сошлось. Когда мы с Панченко утром вошли в дом, ты неожиданно оказался жив. Веревки в твоих карманах не было. Щенок тоже здравствовал. А ряды мертвых, наоборот, пополнил Матрос. Я тогда чуть не свихнулся от такого поворота.

— Это было заметно, — съязвил я. — Значит, Панченко тоже твой сообщник?

— С чего ты взял? — недоуменно спросил мой бывший шеф.

— Ну, как с чего? Тем утром он был с тобой. Да и Матрос проник ночью в дом наверняка не без его участия. Свет-то во дворе горел. Камеры наблюдения работали. Как же Панченко его не заметил, если он всю ночь не спал?

— Панченко я взял с собой только для того, чтобы иметь свидетеля, который мог бы подтвердить, что утром вы с пацаном были уже мертвы, и что это не я вас прикончил. А что касается Матроса, то он той ночью в дом не проникал. Он в нем уже находился.

— Как это? Где? Я же перед дежурством все обыскал.

— Нет, не все. Ты не заглянул в винный погреб. Увидев, что на его двери снаружи висит замок, ты счел это излишним.

Я в досаде прикусил губу.

— Не расстраивайся, — усмехнулся Баруздин. — Даже если бы ты и захотел в него зайти, Катерина бы тебе этого не позволила. Это она спрятала туда Матроса. Она сделала это прошлой ночью, когда вы с Ширяевым рыскали по двору.

— Значит, он тогда из дома никуда не выходил, а просто хлопнул дверью, чтобы сбить меня с толку, — пробормотал я.

— Именно так. Матрос хлопнул дверью и укрылся за шкафом. Ты, думая, что он находится снаружи, выскочил на улицу. Катерина вышла из спальни, спрятала его в погребе, а после предстала вашим с Ширяевым глазам. Бедняга Матрос вынужден был просидеть там весь день. За это время винные запасы заметно поредели. Чрезмерное их потребление, видимо, его и погубило. Как мне сказали в морге, он умер от острой сердечной недостаточности. Не вовремя, очень не вовремя пришла за ним милая старушка Смерть!

"Знал бы ты, кем на самом деле была эта "милая старушка", — подумал я, и осторожно спросил:

— А призрак Карпычева, который несколько раз появлялся в доме по ночам, случайно, не ваших рук дело?

— Призрак Карпычева? — переспросил мой бывший шеф, и задумчиво поджал губы. — С этим призраком, действительно, какая-то неясность. Расскажи мне о нем кто другой — я бы ни за что не поверил. Но Катерина — баба разумная. Она никогда не относилась серьезно ко всякой чертовщине. Если она что-то видела — значит, это действительно было. Нет, к этому призраку мы с ней не причастны. Для нас для самих он большая загадка.

Я не удержался и злорадно хмыкнул, вспоминая слова Радика: "Души мертвых бывают на многое способны, если их сильно разозлить".

— Чего лыбишься? — бросил мне Баруздин.

— Да так, — ответил я. — Мне почему-то кажется, что эта "милая старушка Смерть" очень скоро придет и за вами.

— Насчет нас — не знаю. Но в том, что она смотрит сейчас на тебя, можешь даже не сомневаться. Как ты думаешь, стал бы я открываться, если бы собирался оставить тебя в живых? Ха-ха-ха!

Мой бывший шеф злобно рассмеялся и пристально посмотрел мне в глаза, видимо ожидая увидеть в них животный страх. Но, не заметив даже малого проблеска оного, он осекся.

— И что было дальше? — спросил я.