Наследник имения Редклиф. Том первый

— Я ему ужъ говорилъ, — продолжалъ мистеръ Эдмонстонъ: — какъ мы всѣ радуемся, что у тебя теперь всегда будетъ товарищъ подъ рукою, продолжалъ отецъ. Вѣдь это отлично! не правда ли?

— Я не смѣю и разсчитывать на постоянную готовность заниматься мною, — съ улыбкой возразилъ Чарльзъ, и пристально взглянулъ на гостя. Открытое, красивое лицо Гэя, его блестящіе, большіе глаза произвели на больнаго самое пріятное впечатлиніе, тѣмъ болѣе, что мальчикъ смотрѣлъ на истощенную, слабую фигуру Чарли съ чувствомъ глубокаго состраданія и даже нѣжности.

Пока они разговаривали, кто-то, постучавшись въ дверь, тихо растворилъ ее — и вдругъ прекрасный бѣлый пудель вбѣжалъ въ комнату. Буянъ! буянъ! это ты? закричалъ Гэй. Ахъ! извините, пожалуйста! мнѣ очень совѣстно, что онъ ворвался!

Буянъ, красивая бѣлая собака, съ черными, какъ смоль, ушами, красными подпалинами около глазъ и такими же лапами, отличался необыкновенно шелковистой, кудрявой шерстью. Остановясь посреди комнаты, онъ тотчасъ же увидалъ своего хозяина и привѣтливо замахалъ хвостомъ; но, замѣтивъ неудовольствіе на лицѣ барина, не смѣлъ шевельнуться и не спускалъ съ него глазъ.

— Ахъ! какой красавецъ! воскликнулъ Чарльзъ. Поди сюда, хорошая моя собака!

Буянъ продолжалъ смотрѣть на хозяина и тихо шевелилъ хвостомъ.

— Право, я боюсь, чтобы вамъ не пришлось раскаиваться, что вы позволили мнѣ привезти его съ собою, — сказалъ Гэй мистеру Эдмонстонъ.

— Ничего, ничего, — возразилъ тотъ. — Мама никогда у насъ не запрещаетъ заводить въ домѣ любопытныхъ животныхъ. Вотъ вамъ Эмми свидѣтельница, спросите ее.

— Папа, не трогайте этой слабой струны, — замѣтила Лора:- сестра не можетъ забыть Пеппера до сихъ поръ.

Эмми чуть не заплакала при воспоминаніи объ умершемъ, миломъ терріэрѣ, и чтобы скрыть краску волненія, выступившую на ея лицѣ, она нагнулась къ пуделю и поманила его къ себѣ. Тотъ поползъ къ ней, выразительно помахивая хвостомъ и оглядываясь безпрестанно на хозяина, какъ бы прося разрѣшенія на эту смѣлость.

— Вамъ понравилась моя собака? спросилъ Гэй у Чарльза.

— Еще бы! Сюда! сюда! красавецъ! кликнулъ онъ пуделя.

— Иди-жъ, Буянъ, если тебя отсюда не гонятъ, — повторилъ Гэй, и пудель, быстро вскочивъ на ноги, прыжками подлетѣлъ прежде къ хозяину, лизнулъ его руку мимоходомъ и затѣмъ отправился знакомиться съ обществомъ. Чарльзъ обратилъ его особенное вниманіе. Буянъ положилъ переднія лапы къ нему на диванъ и, вытянувшись во весь ростъ, началъ разсматривать больнаго съ такимъ любопытствомъ, что всѣ расхохотались.

— Что братъ? спросилъ Чарльзъ:- ты, видно, никогда такихъ халатовъ не видывалъ? Хорошъ? Давай сюда лапу, поклянемся въ вѣчной дружбѣ.

— Вотъ у насъ будетъ опять собака въ домѣ, какъ я рада! сказала Лора, и затѣмъ Буянъ съ своимъ хозяиномъ отправились внизъ вслѣдъ за мистеромъ Эдмонстонъ.

— Папа отлично всегда распорядится, — проворчалъ Чарльзъ, не давъ еще времени отцу и гостю спуститься съ лѣстницы. — Ну къ чему онъ притащилъ сюда наверхъ этого Гэя? Право, если ужъ положено рядить меня въ такіе невозможные халаты, такъ пусть меня заранѣе предупреждаютъ, что придутъ гости. А то отдаютъ на посмѣшище и людямъ и животнымъ!

— Боже мой! вотъ одолжилъ то! У меня все лицо горить, сказала вполголоса Лора, обращаясь къ сестрѣ.

— Полно, онъ не разслышалъ словъ Чарльза, успокоивала ее Эмми.

— Чтожъ это никто не спроситъ, гдѣ Филиппъ, — заговорила очень серьезно Шарлотта.

— Онъ гоститъ теперь у лорда Торндаль и хотѣлъ проѣхать въ Мильдредъ, — сказала Лора.

— Шарлотта! ты можешь быть спокойна, провозгласилъ многозначительно Чарльзъ, а бѣдная дѣвочка опять не знала, шутитъ онъ, или нѣтъ.

— А хорошъ сэръ Гэй? что вы ничего не скажете? приставала она ко всѣмъ.

— Я желаю одного, чтобы хозяинъ былъ не хуже собаки, — колко замѣтилъ больной.

Въ эту минуту отецъ и мать пришли снова наверхъ. Первый, потирая руки, что онъ всегда дѣлалъ, когда былъ чѣмъ-нибудь доволенъ, еще на порогѣ закричалъ очень громко: «Ну, Чарли, ну, барышни! каковъ молодчикъ, неправда ли?

— Слишкомъ малъ ростомъ по его годамъ, сухо замѣтилъ Чарльзъ.

— Ничего, выростетъ! Ему еще нѣтъ 18-ти лѣтъ, успѣетъ подняться. Да у него и теперь славный ростъ. Вѣдь не всѣмъ же тянуться за Филиппомъ. Малый то умный, вотъ что! Ну, а ты Чарли, какъ себя чувствуешь? Страдалъ?

— Да, немного, — коротко отвѣчалъ Чарльзъ. — Онъ терпѣть не могъ, чтобы его спрашивали о здоровьѣ, когда онъ былъ въ дурномъ расположеніи духа.

— Жаль, голубчикъ; а то я тебя не нашелъ въ гостиной, да и привелъ сюда Гэя, думая, что тебѣ вѣрно пріятно будетъ взглянуть на него, — сказалъ мистеръ Эдмонстонъ, какъ бы извиняясь передъ сыномъ.

— Зачѣмъ вы меня не предупредили заранѣе? спросилъ Чарльзъ. — Я по крайней мѣрѣ пріодѣлся бы хоть немного.

— Экая досада! А я вообразилъ, что ты доволенъ посѣщеніемъ Гэя, — отвѣчалъ бѣдный отецъ, несовсѣмъ еще раскусивъ, въ чемъ дѣло. Впрочемъ, тебѣ сегодня вечеромъ, кажется, дѣйствительно нехорошо!