Наследник имения Редклиф. Том третий

Наконецъ, какъ-то утромъ, желанное письмо отъ Эмми прилетѣло. Филиппъ тотчасъ же ушелъ гулять и, присѣвъ на дорогѣ, съ трепетомъ развернулъ драгоцѣнную бумагу.

Гольуэль, марта 22-го.

«Милый Филиппъ, — писала Эмми. — „Папа не отвѣчаетъ вамъ письменно потому, что, по его мнѣнію, личные переговоры лучше переписки. Надѣюсь, что вы теперь довольно здоровы, чтобы пріѣхать къ намъ черезъ недѣлю. Я хочу окрестить мою дѣвочку въ слѣдующее воскресенье и прошу васъ быть ея крестнымъ отцомъ. Эта просьба не одной матери, но и отца нашего ребенка; я знаю, что онъ этого желалъ. Тетя Лора и Мэри Россъ будутъ ея крестными матерями. Не смѣйтесь и не браните меня, если я назову ее Мэри Верена, въ память одной любимой поэмы Гэя. Она у меня здоровенькая, очень смирная, и я послѣ ея рожденія чувствую себя отлично. Письмо это я пишу, сидя въ уборной; черезъ нѣсколько дней надѣюсь сойдти внизъ. Если это вамъ нетрудно, съѣздите, прошу васъ, къ миссъ Уэльвудъ и заплатите ей третную пенсію Маріанны Диксонъ. Это составляетъ 10 ф. Вы меня избавите отъ хлопотъ, внеся во-время деньги; притомъ мнѣ бы хотѣлось узнать, какъ поживаютъ онѣ обѣ. Жаль, что вы плохо поправляетесь, можетъ быть, здѣшній воздухъ принесъ бы вамъ пользу».

Четыре часа.

«Я нарочно задержала отсылку письма, думая, что папа припишетъ что-нибудь, но онъ велѣлъ вамъ передать на словахъ, что онъ готовъ простить васъ и забыть прошлое; но онъ желаетъ лучше переговорить объ этомъ съ вами лично, когда вы сами пріѣдете къ намъ.

«Любящая васъ кузина

А. Ф. Морвиль».

Хорошо, что сестра Филиппа была далеко. Что бы сказала она, увидѣвъ, что братъ ея плачетъ какъ ребенокъ. Онъ нѣсколько разъ прошелся посаду, прежде чѣмъ рѣшился войдти въ столовую, гдѣ мистриссъ Гэнлей очень серьезно занималась распредѣленіемъ полученныхъ ею писемъ на кучки. Одни письма клались направо, какъ нужныя; другія — налѣво, какъ не нужныя.

Поговоривъ о чемъ-то слегка, братъ и сестра сѣли пить чай. Маргарита искоса поглядывала на взволнованное лицо своего сосѣда и изрѣдка перекидывалась съ нимъ словами.

— Сестра, я уѣзжаю отъ васъ, въ пятницу, — произнесъ Филиппъ съ видимымъ усиліемъ.

— Вѣрно ты въ Рэдклифъ ѣдешь? — спросила она очень спокойно.

— Нѣтъ, въ Гольуэль. Лэди Морвиль приглашаетъ меня быть крестнымъ отцомъ ея дочери. Я поѣду прежду въ Лондонъ, а къ нимъ — на слѣдующій день.

— Очень рада, что тебя пригласили туда. Чтожъ? лэди Морвиль сама къ тебѣ писала? здорова она?

— Да, она дня черезъ два сойдетъ съ верху.

— Прекрасно! Ты не слыхалъ, спокойнѣе она теперь? — спросила мистриссъ Гэнлей.

— По этому письму видно, что она весела, — отвѣчалъ братъ.

— Какъ я давно ее не видала! Она тогда была еще ребенкомъ, но такая кроткая, внимательная къ бѣдному Чарльзу, — замѣтила сестра, воображая видѣть въ Эмми свою будущую невѣстку.

— Это правда, кротость ея и мягкость характера поразительны, — сказалъ Филиппъ. — Она была неподражаема въ минуты горькаго своего испытанія.

Послѣ такихъ словъ, нечего было сомнѣваться; сердце Маргариты радостно забилось. — Позволь же мнѣ, другъ мой, поздравить тебя съ надеждой на будущее счастіе, — произнесла она къ нѣжностью. Я увѣрена, что ты не ожидалъ такого невиннаго поощренія съ ея стороны.

— Развѣ ты знаешь что-нибудь объ этомъ? — спросилъ съ удивленіемъ Филиппъ.

— Милый братъ, ты самъ себя выдалъ. Не смущайся. Кому жъ было догадаться какъ не сестрѣ, видя, что все это время ты былъ мраченъ и такъ грустенъ? Малѣйшій намекъ на нея бросалъ тебя въ краску, ты страдалъ за ея здоровье, изнурилъ твои силы; наконецъ твои тщательныя усилія держать себя вдалекѣ….

— Помилуй! о комъ это ты говоришь? — сердито возразилъ Филиппъ.

— О комъ? объ Эмми, конечно!