Наследник имения Редклиф. Том второй

Въ числѣ лицъ, которымъ въ этотъ годъ выпало на долю провести грустную осень, былъ также мистеръ Россъ. Дочь его Мэри дотого загостилась у брата, что въ домѣ отца ея все пошло вверхъ дномъ. Въ школѣ дѣвочки такъ избаловались, что ни Лора Эдмонстонъ, ни школьная учительница, сладить съ ними не могли. Ежедневно производились слѣдствія надъ совершенными шалостями, но преступницы ловко увертывались отъ наказанія. Всѣ ученицы кричали, спорили, доказывали другъ на друга и дѣло кончалось утомленіемъ съ обѣихъ сторонъ. Кухарка не умѣла готовить ничего порядочнаго, кромѣ бульона. Книги въ шкафахъ и кабинетѣ валялись въ такомъ безпорядкѣ, что мистеръ Россъ съ трудомъ могъ отыскать тѣ, которыя ему были нужны. Нa всѣхъ почти рубашкахъ бѣднаго старика недоставало пуговицъ, а пришить и починить ихъ некому было. На долю же Мэри выпало много хлопотъ у брата: то дѣти лежали въ кори, то невѣстка родила сына и ее пригласила крестить ребенка; то то, то другое обстоятельство задерживали молодую дѣвушку, и она никакъ не могла вырваться къ отцу, но мысленно она рѣшила, что къ Рождеству вернется домой, и сдержала свое слово. Мистеръ Россъ выѣхалъ дочери на встрѣчу, наканунѣ сочельника, и для бѣднаго старика насталъ истинный праздникъ. Въ домѣ было тепло, за круглымъ столомъ, тутъ же рядомъ съ нимъ сидѣла Мэри съ работой; яркій огонь пылалъ въ каминѣ; комната освѣщалась лампой; все хозяйство пришло въ порядокъ, чай подавался вовремя, обѣдъ готовился вкусный, бѣлье было зачинено. Словомъ, всѣ пошло по старому. Къ счастію, и рождественскія-то проповѣди почтеннаго мистера Росса были писаны заранѣе, такъ что отецъ и дочь могли проводить цѣлые вечера вдвоемъ и могли наговориться досыта.

— Отчего это, папа, мнѣ такъ рѣдко писали изъ Гольуэля? спросила Мэри, въ одинъ изъ такихъ вечеровъ, у отца. — Чарльзъ что ли былъ опасно болѣнъ? Вы ничего не слыхали, лучше ему?

— Гораздо лучше, — отвѣчалъ отецъ. — Я и забылъ тебѣ сказать, вѣдь Эдмонстоны приглашаютъ тебя завтра на вечеръ.

— Неужели! Значитъ, больному гораздо лучше. Онъ встаетъ съ постели?

— Нѣтъ еще, онъ до сихъ поръ лежитъ какъ пластъ. Бѣдняга страшно исхудалъ. Болѣзнь-то была не шуточная. Чарльзъ, по моему, никогда еще такъ не страдалъ; за то, по милости этихъ страданій, его характеръ совершенно измѣнился. Онъ сдѣлался кротокъ, терпѣливъ и въ высшей степени внимателенъ къ другимъ. Меня, признаюсь, поразила такая внезапная перемѣна; въ началѣ болѣзни онъ дотого былъ раздражителенъ и капризенъ, что бѣдная мистриссъ Эдмонстонъ выбилась изъ силъ, ухаживая за нимъ. Но впослѣдствіи больнаго узнать нельзя было: совсѣмъ сталъ другой.

— А что слышно о Гэѣ, - спросила Мэри. — Отчего онъ не у нихъ теперь?

— Богъ ихъ тамъ знаетъ, — сказалъ мистеръ Россъ. — Мистеръ Эдмонстонъ все толкуетъ о какомъ-то оскорбленіи, нанесенномъ ему Гэемъ, о какой-то сплетни на счетъ его дурнаго поведенія въ С.-Мильдредѣ. Я ничего не пойму, мнѣ кажется, что мистеръ Эдмонстонъ просто нападаетъ на Гэя.

— А гдѣ самъ Гэй?

— Въ Рэдклифѣ. Я получилъ отъ него недавно письмо и хочу сегодня же отвѣчать ему. Быть не можетъ, чтобы человѣкъ, который ведетъ безпорядочную жизнь, могъ бы заниматься такими серьезными вопросами. На, прочитай его письмо, — сказалъ отецъ, подавая ей конвертъ. — Нужно непремѣнно показать его содержаніе Эдмонстонамъ.

— Да, правда, — отвѣчала Мэри, пробѣжавъ четыре страницы мелко исписанной почтовой бумаги:- я также увѣрена, что Гэй не способенъ ни на что дурное. Онъ отличный малый. Жаль, что у нихъ эта исторія вышла. Мы лѣтомъ строили такъ много плановъ о томъ, какъ провести нынѣшнее Рождество. А вотъ все и разстроилось.

— Въ Гольуэлѣ теперь очень грустно, — замѣтилъ отецъ:- обѣ барышни сдѣлались какія-то молчаливыя, серьезныя.

— А Эмми очень грустна? съ живостью спросила Мэри.

— Кажется, что такъ. Она даже не повеселѣла, когда брату стало немного легче. Исхудала сильно и все гуляетъ одна.

— Бѣдненькая! сказала дочь и замолчала, боясь разспрашивать отца, чтобы не узнать чего-нибудь непріятнаго.

На другой день шелъ сильный дождикъ, и Мэри не могла идти пѣшкомъ въ Гольуэль. Эдмонстоны прислали за ней карету съ запиской, въ которой приглашали ее и мистера Росса къ себѣ на вечеръ. Вся семья, кромѣ Чарльза, была въ сборѣ въ гостиной, когда Россы появились на порогѣ комнаты. Мэри пристально посмотрѣла на Эмми. Молодая дѣвушка была вся въ бѣломъ съ вѣткой остролистника въ волосахъ; на блѣдномъ, сильно похудѣвшемъ лицѣ ея мелькала улыбка, она весело разговаривала со всѣми, но, не смотря на то, Эмми была далеко не прежняя рѣзвая шалунья, съ которой Мэри встрѣтилась въ послѣдній разъ въ рощѣ. По всему было замѣтно, что ее изнурила не одна болѣзнь брата. Лора, въ свою очередь, показалась Мэри измученной еще болѣе, чѣмъ сестра. Гостей съѣхалось множество, всѣ почти дамы привезли своихъ дѣтей, и Эмми досталась на долю обязанность занимать ихъ. Подъ конецъ вечера, лицо ея страшно измѣнилось отъ утомленія.

— Ты устала, кажется? спросила ее ласково миссъ Россъ.