Наследник из Калькутты

— Пятьсот скуди, чтобы убраться к черту! — шепнул Чарльзу восхищенный Бернардито. — Сынок! Этот доктор Буотти вдвое хитрее меня! А каким добродушным простаком он глядит, черт побери мою душу! Как он обтяпал все это дельце! Каррамба!

Потрясенные наследники с трудом слушали чтеца, еле-еле улавливая заключительные волеизъявления завещателя.

Сто тысяч скуди граф оставил в пользу сирот приюта святой Маддалены во францисканском монастыре близ Ливорно. Наконец, следовали небольшие пожертвования церквам и благотворительным заведениям Венеции.

Когда весь текст завещания был оглашен, зал загудел, как потревоженный в улье пчелиный рой. Патер Фульвио покинул зал, как только замолк голос чтеца и посторонились слуги в дверях. Кардинал удалился, еле кивнув душеприказчикам. За ним последовал и епископ.

Длинные вереницы гондол, носилок и пешеходов потянулись во всех направлениях по прилегающим каналам, уличкам и мостикам.

В залах Мраморного палаццо стало тихо. Слуги гасили парадные люстры. Патер Фульвио затворился один в своей опочивальне.

Усталый Джиованни запер наружные двери парадного вестибюля, а синьор Томазо Буотти впустил с черного хода четырех дюжих полицейских стражников. Доктор шепнул им несколько слов и многозначительно кивнул на запертую дверь личных покоев графского духовника. Обезопасив таким образом дворец, ставший общественным музеем, от всякого рода неожиданностей, доктор Буотти вернулся к своим друзьям.

— Эччеленца Карлос и сеньорита Изабелла, — сказал он весело, — позвольте поздравить вас, друзья мои!

Доктор держал в каждой руке по бокалу шампанского. Друзья выпили их, уже не опасаясь белых крупинок патера Фульвио ди Граччиолани.

Когда отзвучали первые краткие застольные речи, весьма торжественные и весьма прочувствованные, капитан Бернардито повернулся к своему соседу, доктору Буотти. Эти два лица занимали самые почетные места за столом — честь, которую охотно уступили им молодые наследники.

— Бога ради, объясните же мне скорее, синьор Буотти, как вам удалось сыграть такую злую шутку с отцами-иезуитами? Никто не ожидал подобного исхода! Ведь граф исправил завещание и устранил оговорку. Иезуиты были уверены, что все достанется им одним!

— Видите ли, успокоив «тайным письмом», привезенным в Венецию Мортоном, опасения иезуитов, я встретился с графом, которого через Антони известил о своем приезде. Во время прогулки графа на взморье я сообщил ему, что через две недели в Венецию прибудет старый друг графа Паоло д'Эльяно, синьора Эстреллы Луис, чтобы убедительно подтвердить синьору Паоло полный успех розысков. «А вскоре, — сказал я графу, — вы обнимете ваших внуков — Чарльза и Изабеллу, которые прибудут с кораблем из-за границы».

Мне пришлось солгать графу Паоло лишь относительно фамилий и возраста Чарльза и Изабеллы, чтобы не упоминать имени милорда Ченсфильда. Старик мог не вынести известия о жестокости Джакомо… После беседы с доньей Эстреллой граф вручил синьоре официальное распоряжение для нотариуса уничтожить прежнее завещание и срочно составить второе. Она проследила, чтобы это было немедленно исполнено. Согласно высокому профессиональному долгу, душеприказчики, оформив этот документ, сохранили его в тайне. Вот и все! Из всех нас только одна синьора Эстрелла Луис знала о последней воле завещателя. Предлагаю тост за здоровье вашей матушки, капитан!

В этот миг Джиованни Полеста подошел к столу и тихо сообщил что-то синьору Буотти. Доктор пригласил капитана Бернардито, Чарльза и Антони в сад, к окнам опочивальни патера Фульвио ди Граччиолани. За отогнувшимся краем портьеры они различили на письменном столе оплывшую свечу. Ее отблеск слабо озарял неподвижную фигуру человека в кресле.

— Он сидит так уже часа три, — прошептал Джиованни.

Дверь опочивальни была заперта изнутри.

— Ломайте! — приказал доктор Буотти.

Тяжелая дверь долго не поддавалась. Пока стражники ломали замок, ни один звук не донесся из опочивальни.

Когда люди вошли наконец в покои графского духовника, они застали его уже холодным. Со сложенными на груди руками он сидел в кресле; перстень с отвинченной печаткой валялся на полу, а стакан со следами красного вина упал на открытую страницу книги.

Доктор Буотти сразу узнал черный фолиант «Истории деяний ордена Иисуса» из графской библиотеки.

5

Через два месяца после всех этих знаменательных событий в Мраморном палаццо легкокрылое морское суденышко «Южный Крест» приближалось к берегам Америки. На причале в Филадельфии эту яхту давно ожидала красивая дама, державшая за руку хорошенькую девочку. Когда «Южный Крест» на всех парусах подлетел к внешнему рейду, дама замахала платочком, а еще через полчаса здесь же, на причале Филадельфийского порта, произошла еще одна счастливая встреча престарелого отца со своими потомками: семья Эдуарда Уэнта встретила не только своего главу — самого капитана Уэнта, но вместе с ним эта семья вернула в свое лоно и старого отца миссис Мери. Бывший калькуттский солиситор, раскаявшийся и прощенный агент Джакомо Грелли, со слезами обнимал на филадельфийском причале свою дочь и внучку…